Секретнейшее
Правительствующему Сенату доношение.
Хотя башкирския старшины и сотники нынешняго бунта зачинщики, в народе своем подлом разные притчины к возмущению народному внушали, яко то построения крепостей и заводов, а некоторыя погублением меча стращали и даже до того, яко бы всех в неволю крестить определено, обольщая их в Киргиз-Кайсаках вольным житьем и тому подобныя внушении чинили, кто что вымыслил чем бы народ подвигнуть, как то им удалось, но в самом деле нынешней бунт основан на их нечестии, что Правительствующий Сенат изволил усмотреть из возмутительного мещеряка муллы Батырши письма, которое от 9 ч[исла] во оной при моем доношении послано. Оное и тогда здесь в раз суждении было, что не подлым духом, но сведущим человеком так составлено, но никакова лица не было. А сего ж сентября 28 ввечеру получил я от полковника Фроуэндорфа репорт, которым он доносит, что присланы к нему от марширующаго на Осинскую дорогу с командою капитана Жеребцова копии з допросов дву человек башкирцов, и том числе одного сообщника вышепомянутаго муллы Батырши, а другаго сумнительнаго, пойманых башкирским старшиною, ис которых сумнительной заперся, а другой бес пристрастия признался, как то Правительствующей Сенат а-изволит усмотреть ис приложенных при сем оного полковника репорта1 и того башкирца допроса2. . Между прочаго показал, как он слышал от оного муллы Батырши, что он еще прошлаго году был в Оренбурге и советовал о бунте генеральном с находящимися здесь ахуном Ибраем Бетчеевым и с переводчиком Яковом Гуляевым,, на что де оне и согласие свое ему объявили. Тот ахун по их беззаконию почитается так, как епископ, и по своему состоянию не глуп и арапского языка искусен, и до приезда моего сюда х команде жалованья по 100 рублев в год получал, а переводчик, яко и нынe действительно в службе находящейся, о всех обстоятельствах сведомой и того ж нечестия беззаконник и рачитель, потому вероятно, что то возмутительное письмо их слогу. И можно видеть, что око поколебало не одну Нагайскую дорогу, но и всю Башкирию, и хотя то в самое дело еще не произошло, однако, то не сумнительно, что на Осинской дороге начинали, а и на Казанской по Деме реке были покоблемы; но может быть, видя движение военных людей, умолкли, подобно тому как с весны и на Нагайской дороге учинили, дондеже примыслили, что им далее делать, а между тем также верностью претворялись, как то и ныне многия чинят. Оной ахун в самое время, как бунт начался, в первых [числа] августа был в тех волостях, которыя забунтовали, и, выехав оттуда ко мне, отозвался что бунт начинают; и другие некоторый знатныя в самое начале замешания приезжали и присылали, а возвращаясь бежали, можно видеть, что в тот вид, чтоб им себя прикрыть, ежели б уйтить в Киргиз-Кайсаки не удалось. То ж может быть и ахун делал, возмутя отозвался, и хотя как ахун, так и переводчик посему стали быть подозрительны, однако ж показатель не прямой, но слышаные речи сказывает, к тому ж указом ея и. в. от забирания по оговорам ныне удержаться велено. И тако я инаго не зделал, кроме как здесь оное в вышшем секрете содержу, о чем и Уфинской Правинциальной Канцелярии и полковнику Фроуэндорфу подтвердил, чтоб оное также о вышшем секрете содержали, разве муллу Батыршу поймают и он тож показывать станет, тогда не можно будет им попустить; но удержится ли по тем местам секрет и не розглашено ли о том до получения моего подтверждения, того не знаю, ибо на присягах магометанских и ни на чем того нечестия рачителей положиться не возможно, что свидетельствует при сем приложенной мещеряцкого старшины рапорт, в котором3 значит, что бунтовщики, перелесши на сю сторону Яика для воровства, его команды того ж нечестия людей, обольстя присягою, побили. Да и доброжелательныя и мнимая быть верныя ко вспоможению плутам усердие имеют, как то значит приложенным при сем письмом одного верного башкирского старшины, именуемого Кадряса, к одному сотнику о пришедшем к нему одного плута сыне4. И тако осталось мне об оных ахуне и переводчике ожидать от Правительствующаго Сената резолюции, о которой прошу, а между тем буду содержать, как и выше значит, в высшем секрете и немалого виду не покажу; мню, что ежели мулла Батырша пойман не будет, то лучше ахуна, яко их беззакония учителя, а переводчика, яко в службе находящегося, за вышеписаным подозрением отдалить под образом надобности арапского и татарского языка в Санкт-Петербург, яко за сим сумнением одного держать, а другаго употреблять опасно. А вяще еле от мудраго рассмотрения Правительствующего Сената зависит, которому должно повинуясь повелительной резолюции ожидать буду.
Сентября 30 ч[исла] 1755.
Иван Неплюев.
По листам скрепах секретарь Иван Коптяжев.
Помета: Получено чрез сенатского куриера 22 октября 1755 году.
Слушано декабря 7 дня 1755 году.5
УИГА. Секретная Экспедиция Правительствующего Сената. Дело 1755 г., № 1582, лл. 1024—1017. Копия. ГАФКЭ. Фонд быв. Государственною Архива. Разр. VII. Дело 1755 г. № 1781, ч. I, kлл. 236—238 об.
1Этот рапорт полковника Фрауендорфа от 22 сентября 1755 х. находится в деле Секретной Экспедиции Правительствующего Сената 1755 г., № 1582, лл. 1028—1028 об. В настоящем издании опускается, так как основное ею содержание передано о издаваемом доношении И. И. Неплюева от 30 сентября 1755 г. и в соответственных допросах башкир Кучук-бая Имангул-улы и Нурсу-бая Юсуп-улы (см. стр. ООО, док. № 37).
2 См. этот допрос на стр. ООО, док. № 37
3См. этот рапорт на стр. ООО, док. № 44.
4 См. это пись мо на стр. ООО, док. № 40
5 Ср. определение Сената от 7 декабря 1755 по данно у доношению. Напечатано в Сенатском Архиве («Протоколы Правительствующего Сената 1753— 1756 г.»), т. IX, СПб.. 1901, стр. 472—473.
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы оставлять комментарии