1755 г. декабря 15.— Допрос башкира Нагайской дороги, Усерганской волости, команды старшины Кувата Кинзягул-улы, аула Тайлякова, Бикжана Тайляк-улы-в Кулагинской крепости в Комиссии генерал-майора А. И. Тевкелева о причинах бегства в Казахскую Орду и об условиях пребывания там бежавших башкир.
1755-го года декабря 15 числа явившейся собою в Кулагиной крепости выбежавшей ис Киргиз-Кайсацкой Орды башкирец Бигзян Тайляков в порученной господину генералу-мьйору Тевкелеву Комиссии допрашиван и показал.
Родиною де он Уфинского уезду, Ногайской дороги, Усергенской волости, команды старшины Кувата Кинзегулова, деревни Тайляковой, природной башкирец. В ныне прошедшей лете, когда той Усергенской и других некоторых волостей башкирцы, возмутившись на побег в Киргиз- Кайсацкую Орду, при чем и помянутой их старшина Куват с командою, своею и протчих команд з башкирцами сообщась, дворов сот с 7, побежали, а по какой притчине и что у них между собою в намерени было,того я не знает и ни от кого не слыхал ибо ни в каком их согласия не был. А он, Бигзян, с отцом своим ТаЙляком и с родственниками своими, дворов в 10, остались было тогда по побеге ево, Кувата, в предписанной деревне Тайляковой и жили 2 дни, а потом, сообщась с покаванными своими оставшими родственниками, советовали, что естли им при том прежде жилище остаться то ль малому числу, яко их Усергенской волости башкирцы к ним, Куватом, почти без остатку ушли, да к окрестных около их жительства башкирцов за тем же побегом, как он слышел самое малое число осталось, то могут они от российск команд, состоящих тогда по близости их волости, изгибнуть и напрасно пропасть; а особливо по той притчино, что когда к бежавшим бурзенцам посыланы были от находящегося в Башкирии с командою капитана Моисеева их волости башкирцы 7 человек, в том числе сын ево Багзянов Шакай для уговаривания к возвращению в прежнее жительство которые они нагнали уже у самого Яика и по своей вере с не малою клятвою, что им, бурзенцам, никакого худа от российских войск последовать не может, к обратному возвращению в прежнее их жительство склонили, до чему было они, бурзенцы, уверясь на их увещании, и возвратились. Точно, будучи при вершине речки Пирмяс, не ведомо по какой притчине, реченной капитан Моисеев с командою из тех возвратившихся бурзенЦов 25 человек да ис предписанных посыланных их волости для уговаривания к обратному их возвращению 5 человек, в том числе и помянутого сына ево Шакая, побили до смерти, а семейство их, бурзенцов, мужеск и женск пол забрали и перевезли, что видя они такую напрасную гибель и дабы им тому же себя не подвергнуть собрався со всем своим семейством, всего в 10-и дворах, побежали за ним, Куватом, по ево тракту и прибежали к реке Яику, где между Орской и Таналыцкой крепостей перебрались; и в 3-й уже день к нему, Кувату, приехали, которой с тем своим собранием за Яиком на киргиской степе стоял, разстоячием верстах в 3-х. Точию с ним, Куватом, как он Бигзан, так из родственников ево прибежавших обще с ним никто видеться случаю не имели, где уже при том ево, Куватом, собрании и киргиспов человек до 20 было; и отъехав тот день при ево, Куватовом, собрании небольшее разстояние при речке Анлы Илге начевали, и на другой день теми приехавшими к нему, Кувату, киргисцам! и вновь приезжавшими все врознь как они при прежних своих жилищах пребывали деревнями, так в разные рода, кто куда пожелал, приняты и к своим улусом приведены; при чем их Усергенской волости башкирцов, всего дворов со 100, взяты в Табынской род киргисцами. И он, Бигзян, с отцом своим и с родственникам как в прежнем жительстве находились всею деревнею, 10-ю дворами пристали к киргисцу Миньяшару и были тогда свободно в’як с своим семейством, а не так как пленники и никакэго от них, киргисцов, явного им усилия и грабежу не происходило; токмо воровски других родов киргисцы подбегами их, башкирских, несколько лошадей отгоняли. По приходе же в те киргиские улусы жил он только 6 дней, а потом реченной отец ево по согласию означенных своих родственников послал ево, Бигзяна, к Нур-Али хану с тем, что как он, хан, находится в подданстве ея и. в., то б чрез него известитьси, не будет ли им от ея и. в. в винах их милостиваго упущения и просить ево, хана, что б он по верности своей приложил такое старание, дабы они по прежнему из их Орды в свои жилища были высвобождены, почему он, Бигзян, еще в сентябре месяце к нему, хану, в вершинах речки Илека и явился и о всем том ему, хану, доносил; на что он хан, сказал ему, что он по верноподданической к ея и. в. должности о возвращении их в прежнее жительство стараться не оставит и о всем что к их стороне не последует, может иметь извести, и для того ево, Бигзяиа, удержал при себе и обратно к отцу ево в предписанной Табынской род не отпустил, а паче за тем, что как от него, хана, поедет, то де по не малому от него, хана, разстоянию может он, Бигзян, киргисцами, яко лехкомысленным и безрассудным народом, где- нибудь захвачен и ограблен, или убит и затем де никак ему, Бикзяну, проехать он, хан, в целости не уповает. Почему де он, Бигзян, при нем, хане, и по ныне находился, а как уже ныне показанной ево отец с семейством и родственники находится, так ли как от него, Бигзяна, остались ни чем но вредны, или разграблены и содержатся сущими пленниками, того он не знает; ибо с отбытия своего ни от кого он, Бигзян, о том не слыхал; тако ж и предписанной их старшина Куват по разлучени с ними, в котором роду остался и в каком ныне состоянии находится ж, не знает, только слышал он о нем, Кувате, от разных киргисцов, чго он, Куват, с некоторыми при нем родственниками находитси в чиклинском роду, а другие говорят якобы он, Куват, одержан Эр-Али салтаном и по ныне при нем Эр-Али находится. И хотя он, Бигзян, при той своей бытности у Нур-Али хана слышал, что о упущении бежавшим в Киргискую Орду башкирцам вин состоялся всемилостивейшей ея и. в. указ, токмо тому он, Бигзян, подлинно не уверялся, а как ныне уведомился, что речонной господин генерял-майор Тевкелев прибыл в Кулагину крепость и что подлинно вины их от ея и. в. собою обратно выбежавшим Прощать поведено, то от истиннаго своего усердия, желая быть в прежнем своем жилище, бежал и прямо в Кулагину крепость пришел. Из бежавших же де башкирцов в улусах ево. хана, и при нем кочующих салтанов и киргисцов в разных местах мужеска и женска полу человек в 20 имеется, а более не видал, ибо в дальние кочевья пущаем не был. Будучи ж в тех их, киргиских, улусах он, Бигзян, никаках противных к российской стороне замыслов как от киргисцов, так и от бежавших башкирцов, не слыхал, ибо находящияся в той Киргиз-Кайсайкой Орде бежавшие башкирцы, кого б он не видал, все говорят и сожалеют своего природнаго отечества, и ежели де от ея и. в. всемилостивейшее последует в винах их прощение, то де они усердно желают в свое отечество возвратиться; токмо не могут такого случая к обратному возвращению сыскать, яко де они все в нх киргиской власти и воли находятся. При том же де киргисцы находящимся в их Орде башкирцам и Сие разглашают что де которые башкирцы от них, киргисцов, выбегают обратно, уповая себе получить в винах их прощения, то де сколько их Не бегает все казнятся смертию, и тому розглашению * многие сумниваются и на том уверяются. Ему же, Бягзяну, тайно киргизец, ханской Дяди Мурзатай, по спросу ево сказал, что де оное все от их киргисцов разглашение, яко б выбежавшие обратно башкирцы казнятся смертию, напрасно происходит, а подлинно де всем обратно выбегающим башкирцам всемилостивейшее последовало прошение и в винах их упущение, чему ои и наипаче уверясь и другим находящимся башкирцам по той ево, Мурзатаевой, уверенности объявил. Более же сего ничего он, Бигзян, показать не имеет, а все вышеписанное показал самую истинную правду, в том и тамгу свою приложил [тамга12].
Подлинной толмачил переводчик Усман Арасланов, в чем под оным я подписался.
По листам скрепа: [В доланости] секретаря канцелярист Степан Атаев. [С подлинным читал] канцелярист Данила Бахматов.
ГАФКЭ Коллегия Иностранных Дел Дело 1755 г.,№2, лл. 612—615об. Копия
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы оставлять комментарии