Сказка башкира Сибирской дороги матроса Сапара Осипова в Уфимской провинциальной канцелярии о характере башкирского подданства, истории и причинах восстаний башкирского народа1
1745 года марта 18 дня. Морского флота каманды полковника Алексея Казакова матрос Сапар Осипов словесно объявил:
Родиною Уфимского уезду, Сибирской дороги, Катайской волости природной ясашной башкирец Уфинского уезду.
Башкирской народ пришли издревле из разных чюжестранных земель, а имянно ис Хивы, из Бухар, ис Ташкен, Бедекшен, из Семеркен, и из протчих мест в разные времена по малу числу. И жили на том месте, где словет ныне Уфинской уезд, до взятья калталою Иваном Карт Михайлом, то есть по российски блаженные памяти государем царем и великим князем Иоанном Васильевичем Казанского и Болгарского царств. И были несколько время под владением особливых ханов из роду Чингиз-хана. А как оных ханов звали, не знаю, а назвищем Гирей. А по взятье Казани пришли в подданство по своему желанию, без всякого принуждения, и приняли на себя платить подать, называемой окладной ясак. Кои пожалованы грамотами землями, межами и урочищами без всякого оброку. И, по прозьбе своей, построили дубовой город, кой называется Уфа. И в знак оного верного подданства, паймав, отдавали своих ханов и салтанов, а имянно: Аблай Гирей-хан з женами и 12 солтанами, кои имелись ему дети родные, а протчим имяна сказать не знаю точию.
В прежних годах по возмущении пришлых ханов и солтанов оной башкирской народ неоднократно были в-ызмене, и уходили в соседние чюжестранные земли, а чрез нарочно посланных людей и грамоты возвращены попрежнему в подданство, а именно: Тайчиновщины; и в прошлом 1707 году было замешание, кое называется Алдаровщина. Оное учинилось от некоторых непорядков от тамошних камандиров, о которых было следствие генералом Кропотовым.
А по прошествии как оного, так и прежних заметаний, от оного башкирского народу дети, земли и угодья никогда были не отняты. А ежели из оного народу знатные люди [ездили] в Москву и к Санкт-Петербурху, и о нуждах своих выпрашивали грамоты и указы, и взятых у них во время замешания обоих полов, кроме хращенных, получили свое обратно, a иные получили по заслугам своим награждение. И чрез оное содержание, ушедших- своих родственников из чюжестранных земель доставали чрез разные образы, и в случившееся от оных орд нападением стояли против их, принимая себе немалое разорение.
Також были браны ис показанного башкирского народу потребное число на службу во лрошедшия турецкие и швецкие войны, и служили в тех походех немалое время на своем коште без жалованья, и по отпуске в дом многая из них награждены за их верную службу похвальными грамотами и протчим. А в случившияся подобные вышеписанные- наряды на службу, и о протчем, бывали посыланы из Уфинской канцелярии знатные дворяне с толмачем и подьячим по всем дорогам для публикования об оном. И созываны бывали оной башкирской народ со всех дорог знатные люди летним временем под город Уфу в урочище, называемую Чесноковку, где оные люди, что по указом повелено было, исполняли, а о чем несносно, то со всего мирского совету подавали письменные прошения за руками и тамгами тамошним камандирам, чрез коих получали резолюцию.
А в прошлом 1731 году приезжал из Санкт-Питербурха в Уфу Иностранной колете бывшей переводчик Алексей Тевкелев, кой ныне брегадиров, взял к себе в товарищи из оных башкирцев коштанов без мирского совету, отменил вышеписанной порядок, и поехал в Киргиз-Кайсацкую орду. А некоторые башкирцы были с ним по службе, токмо была между народу молва, что де он, Тевкелев, поехал для призыву киргаских ханов с их владениями е.и.в. в подданство и положения на них ясаку. На что оной башкирской народ между собою разсуждали, что де оного киргиского народу состояние их издревле знаем, они де люди не постоянные е.и.в. подданные, и с нами жить не будут. Ис которых орд Меньшей орды Абулгаир-хан с некоторыми киргисцами послал с реченным Тевкелевым в Санкт-Питребурх сына своего, якобы будет е.и.в. он подданной. И получили великое награждение и обретающияся при оном Тевкелеве Уфинского уезду ис коштанов несколько башкирцов.
А просили, чтоб построить для оного киргиского народу город Оренбурх. И для оного учреждения и строения отправлен был со оным Тевкелевым покойной стацкои советник Иван Кирилов, кои приехали в Уфу в прошлом 1734 году. О котором строени и о протчем по вышеписанному порядку объявлено не было, а между тем от оного киргиского народу оным башкирцом было нападение и раззорение, а по прозьбе их, башкирцов, для отмщения им допущены не были.
А по выступлени оных Кирилова и Тевкелева для строения города Оренбурха оной башкирской народ разных дорог и волостей всем мирским советом разсуждали, что де оные каштаны ездили в Санкт-Питербурх и оболгали государыню, якобы киргаские народы будут подданные, от которых уже, как всегда, раззорение есть, а издревле пожалованные нам земли и угодья ныне отнимаются для оного непостоянного народу. И, предпожа, все мирские люди Казанской и Ногайской и некоторые Сибирской дорог послали некоторое число людей к реченному Кирилову и Тевкелеву с письмами, или б отписку, и как зовут не знаю, с таким объявлением, чтоб де они оное строение на время остановили и отправили б де нас к е.и.в. для доносу о вышеписанном. Точию из оных посланных людей обратно не бывали, и что над ними учинили, того не знаю, токмо от того оной башкирской народ пришли в отчаяние. Казанской и Ногайской и некоторыя Сибриской дорог приняли противное намерение и чинили на российское войско нападение. После того паки просили пашпорта у тамошних камандиров до Москвы и до Санкт-Питербурха для оного ж доносу, которого ниоткуда получить не могли. И посланных для оной прозьбы ото всего миру с татарским письмом за руками и тамгами Сибирской дороги, Куваканской волости Бепеня-муллу Комакаева с товарищи 6 человек в Мензелинску при бывшем генерале Соймонове казнили.
К тому ж он, Тевкелев, как ехал в прошлом 1736 году из города Уфы с командою на Сибирскую дорогу, и, будучи на оной дороге в Балакчинской волости в деревне Уразаевой и собрав деревенских жителей мужеска и женска полу от мала до велика, запирал в-ызбы жег огнем. И в то ж время оной же дороги Ирехтинской, Кайланской, Тайнинской и Таныпской волостей несколько деревень таким же образом разорил напрасно, ибо они с протчими башкирцами в согласии не были и к бунту не приставали. И после того в разных месяцех и числех неоднократно оные башкирцы по призыву тамошних командиров пришли с повинною, ис которых несколько число людей казнили и вешали и в сылку ссылали, а жен и детей, скот и пожиток побрали. А от кого оное было, сказать подлинно не знаю точию в народе жалоба: наш де башкирской народ пропадает напрасно от оного Тевкелева и от согласников ево, бывших переводчиков Енадорова и Уразлина, что де нас не допущают до государыни, а здесь де нам никакой милости нет. И от того оное разорение народное продолжалось до 1740 году. А между тем реченной Уразлин посылан на Сибирскую дорогу для збору штрафных лошадей, и, будучи за Уралом, называл себя над тамошними башкирцами камандиром и чинил великие обиды.
А сверх того с начала и до окончания оного замешания какие от кого разорения происходили, о том покажут тамошние оставите башкирцы, ежели будет следовало, и обретающияся здесь из башкирцов в службе, в сылке и в каторге.
А от вышепомянутого киргиского народу никакой в казну прибыли не было, кроме убытка, до моего отъезду.
А из нашего башкирского народу великие тысячи пропало безвинно, и несколько тысяч дворов ушли в соседние орды, и многие пришедшие оттуда с повинною башкирцы казнены, и вешены, и в сылку ссыланы. А по всемилостивейшим е.и.в. высочайшим указом и впад шие в вины разных чинов люди освобождены, и пожитки возвращены, и отпущены на прежняя жилища, и некоторые из нашей братьи башкирцы отпущены на прежняя жилища. А в здешних местах из сосланных башкирцов обретаютца в службе в разных полках, в сылке и катаржной работе, в том числе и я, имянованны, как выше показано, в мотросах, сослан был из Екатиренбурха безвинно по некоторому оклеветанию в 1740-м году. И не токмо по силе вышеизображенного высочайшаго е.и.в. всемилостивейшаго указу нам освободиться, но и об оном разоренье следствия и поныне не имеется. А мы, обретающияся здесь бедные люди, об оном донести нигде не смеем, а реченные разорители находятся и поныне во благоденстве.
Того ради вашего превосходительства господина брегадираа покорно прошу сие мое объявление принять, и в надлежащем месте донести, и обретающихся здесь в службе и на каторге башкирцов собрав, и о вышеписанном их спросить.
В сем объявлении показал я сущую правду по присяжной должности под смертною казнью, не затевая и никого не закрывая. А ежели показал ложно или утаил, и за то б учинить мне как указы повелевают. В том и тамгу приложил № 42.
Талмачил Кульмухаметь Ураков.
Дела Сената по Следственным комиссиям. Кн. 33/249. Ля. 1601-1604 об.
а П. Д. Аксаков
1 Уфимский вице-губернатор являлся проводником правительственной политики уничтожения башкирской родовой знати. Вместе с тем он был противником методов колониальной политики царизма.
Им был собран большой материал о злоупотреблениях царских чиновников и башкирских старшин (см. МИБ. Т. III, №№ 557-560, 563-572, 575-577). В этом плане его интересовало и мнение рядовых башкир о причинах восстания.
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы оставлять комментарии