На карте Уфимского наместничества 1780 г. указано две деревни под названием Шиганаево. Одна находилась южнее Юрюзанского завода рядом с д. Капсаево, к югу от Шиганаево располагалась д. Илкаево. Вторая д. Шиганаево показана на правом берегу р. Адишаду (?), впадающей в р. Канды, на правом берегу которой была д. Муратовка.
Раннее название деревни нам неизвестно. Позднее - связано с именем влиятельного общинника, старшины волости до 1743 г. Шиганая Барсукова (Барчуков, Бурчаков. Фамилия его скорее всего от Бурhык - барсук, а не от борсак - горох, поскольку первая встречалась часто, вторая по источникам неизвестна вообще).
В 1742 г. старшина Шайтан-Кудейской волости Шиганай Барсуков вместе с 25 старшинами и сотниками других волостей всех четырех дорог обратились с письмом к Уфимскому вице-губернатору П. Д. Аксакову со следующими просьбами и предложениями:
1. Чтобы башкирам разрешили взять замуж жен и дочерей казненных и сосланных башкир, участников восстания 1735-1740 гг., «без платежа штрафных лошадей», а также чтобы отказали в разбирательстве взаимных претензий иноверцев во время восстания.
2. Чтобы припущенники продолжали платить башкирам за их припуск на вотчинные земли.
3. Чтобы функционировал шариатный суд.
4. Чтобы отменили «свадебные деньги» в размере 25 коп. с каждого брака.
5. Чтобы не отвозить ясак в Уфу самим, предложили его сбор дворянам-сборщикам.
О высоком положении Шиганая Барсукова среди других старшин в башкирском обществе говорит тот факт, что он со старшинами Каршинской волости Мухаметшарипом Мряковым, Ельдякской волости - Ахмером муллой Асановым, Сунларской волости - Якупом Чинмурзиным, Кара-Табынской волости - Кидрясем Муллакаевым, мещерякским главным старшиной Янышем Абдуллиным, с двумя сотниками Ибрашем Кутуевым (башкир), Иткаем Кулмаевым (мишар), 12-ю прислугами и переводчиком Шафеем Янайдаровым в сопровождении капрала и драгуна на 26 подводах прибыли в Москву, где находились с 14 февраля по 15 июня. Лишь 26 апреля 1742 г. они были представлены императрице Елизавете Петровне, которой на аудиенции в связи с восшествием на престол были приняты «ими в поднос е. и. в. два сорока соболей». Начальник Комиссии башкирских дел генерал Л. Я. Соймонов членам депутации дал следующую характеристику: «Оные старшины самовернейшие из башкирского народа, хотя в них старшина Шигай сначала того бунта и не бывал еще в верности и во услугах, но оказывал свою верную службу при окончании того бунта поимкою вновь паки начинателя бунту главного вора Тюлькучуру (Аллагулов (Алдагулов), старшина Кущинской волости, предводитель восстания 1735-1740 гг.), который имел намерение к присяге, токмо пыткою до того не допущен».
В период освоения природных богатств Башкортостана среди других башкир-рудоискателей был и старшина Шиганай Бурсаков, который в 1740 г. показал представителям волостей месторождение железной руды по р. Узень на территории другой Тырнаклинской волости, содержавшей и немного меди.
При следствии о злоупотреблениях башкирских старшин всесильному Барсукову было предъявлено много обвинений со стороны подведомственных ему башкир, в связи с чем в 1743 г. он был смещен со старшинства. Но власть в волости преданные правительству Барсуковы не упустили: долгие годы и десятилетия ею правили его сыновья: Емаш Шиганаев (после подавления восстания 1773-1775 гг., см. МИБ. Т. 5. С. 69. Назовем и его сына - Саныкая), Кунаккильде Шиганаев (в 80-х годах XVIII в., 1748 года рождения, его сын тортовой старшина Нигматулла 1782 года рождения; его сын Гайнулла 1813 года рождения). Самым старшим сыном Шиганая был Рысай, враждовавший с Салаватом Юлаевым в 1772 г., когда последний исполнял старшинскую должность вместо отца во время нахождения Юлая Азналина с другими 10-ю башкирскими старшинами в Польше во главе трехтысячной команды для борьбы против Барской Конфедерации. Рысай известен еще тем, что в 1762 г. участвовал с группой шайтан-кудейцев в отдаче ими в аренду заводчикам Твердышеву и Мясникову части вотчинных земель сроком на 60 лет за 1200 руб. Через 24 года эти угодья были проданы теми же башкирами И. И. Бекетовой. Его 57-летний сын Кутлугузя Рысбаев был взят на учет VII ревизией.
Вообще часть общинников во главе с Барсуковыми разбазаривали вотчинные земли Шайтан-Кудейской волости (в 1759 г. продала М. С. Мясникову земли к строящемуся Симскому заводу), которой противостояла другая во главе с Юлаем Азналиным. Однако попытка сохраните эти земли башкир-вотчинников не удалась. Затем назовем и 70-летнего к 1816 г. Шукура Шиганаева, выступившего в вышеупомянутой земельной сделке 1786 г. в качестве поверенного. Его сыновья: 10-летний Ибрагим, 8-летний Кутлукадям, 3-летний Кинзебулат. VII ревизия 1816 г. зафиксировала еще одного Шиганаева. Это - 59-летний отставной есаул Сафар. Его сыновья: Ишкиня, с 1782 г., Хисматулла, с 1800 г., Абейдулла, с 1815 г. По дате рождения Сафара видно, что Шиганай Барсуков в 1757 г. был еще жив. Все - жители д. Шиганаево. 21 мая 1770 г. в д. Шиганаево и Гулайауле был П. С. Паллас.
Теперь слово о демографическом и хозяйственном развитии этого поселения. В 1795 г. оно состояло из 23 дворов с 93 жителями, причем женщины численно преобладали (51 чел.), так было и в 1816 г., что противоречит традиционной демографической ситуации у башкир, у которых соотношение полов было всегда наоборот. Такой итог можно объяснить жестокой расправой карателей с повстанцами в ходе подавления восстаний 1735-1740 гг., 1755 г., 1773-1775 гг. В 1816 г. в деревне было 118 человек (24 двора), в 1834 г. - 140 человек (26 дворов), в 1859 г. - 189 (38 дворов), в 1895 г. - 187 (37 дворов), в 1920 - 110 человек (20 дворов). Все жители - башкиры.
Жители Шиганаева занимались земледелием (в 1842 г. под пашней было 49 дес. земли, на 156 человек было засеяно 41 четверть озимого и 222 четверти ярового хлеба; посажено 6 четвертей картофеля) и скотоводством (тогда же имели лошадей 192 головы, крупного рогатого скота - 142, овец - 112, коз - 36 голов), бортничеством (11 бортей) и пчеловодством (20 ульев).
В 1952 г. в честь 200-летия со дня рождения Салавата Юлаева д. Шиганаево была переименована в Юлаево, тем самым произошло необъяснимое, незаслуженно забыто историческое название селения, имевшее право на существование. Всякое переименование следует признать противоестественным явлением.