1745 майя 9 дня. Морского первого полку отставной салдат из новокрещен Михайло Иванов словесно объявил:
Родиною он Уфинского уезду, Сибирской дороги, Чалжауцкой волости, деревни Атитеревой бывшей природной ясашной башкирец Келчюра Кинзягулов. В бытность мою восвоясех, досталось мне видеть и слышать, что прошедшие башкирские замешания учинись сначала от непорядков брегадира Алексея Тевкелева. Ибо, как он приезжал в 1734 году Сбывшим стацким советником Кириловым в город Уфу, и призывал Уфинского уезду со всех 4-х дорог башкирцов знатных людей, и по приезде их объявил им словесно, что де е.и.в. указала построить вновь город Оренбурх на усть Орь реки. А из оных башкирцов говорили словесно ж, что де наши деды и отцы, как пришли издревле в подданство, тогда пожалованы им вотчинные земли, и за то положен на нас ясак, который мы платим и поныне Я доимки за оные земли, а ныне без всего оные отнимаются, не возможно ли нам ехать до е.и.в. до прошения об оных землях, чтоб от нас отняты не были. На то Тевкелев им объявил: зачем де вам ехать для оной прозьбы? Мы де присланы от е.и.в. по имянному указу, по которому вам должно исполнить и признать, якобы сама е.и.в. соизволит здесь обретаться, вы де и ваши земли все государево. А письменного прошенья от оных людей тогда не было. А как реченные Тевкелев и Кирилов в 1735 году с командою выехали из Уфы для строения города Оренбурха, и, будучи от Уфы верстах в 20-ти, присланы были от миру башкирского 3 человека башкирцов, а как их зовут, не знаю, порознь с письмами для требования пашпорта, чтоб им было позволено ехать в Санкт-Питербурх, и до возвращения их строением оного города остановить. И оные посланные люди обратно не отпущены, а замучены до смерти. И от того оной башкирской народ пришли в отчаяние, что де нам здесь милости никакой нет, а до государыни не допущают, и приняли противное намерение. И в оном же году в осеннее время оные башкирцы, кои были в показанном бунте, чрез вызов от помянутых Тевкелева и Кирилова пришли паки с повинною в разных местах. И в то время, как я отправлен был от оного Тевкелева к порутчику Дмитрею Гладышеву с письмами, от которого едучи обратно чрез Сибирскую дорогу, и, будучи в Куваканской волости у бывших башкирцов Аки-муллы и Бепени-муллы с товарищи, послали оные башкирцы со мною татарское письмо от миру за руками и тамгами к реченному Тевкелеву. В котором письме было написано: хотя де е.и.в. соизволила повелеть построить город Оренбурх по прозьбе Абулгаир-хана, а ныне де построились на вершине Яик реки город, а на Чюбаркуле другой, на Миясе третей, на Кы(зы)лташе четвертой, под которые де берут наши вотчинные земли,за кои мы платим ясак и служим, чтоб де повелено было реченных городов не строить или дать нам пашпорт ехать до е.и.в. для оной прозьбы.
И оное письмо, привезя, отдал я помянутому Тевкелеву в городе Уфе, которое взяв, посмотря, разодрав бросил, и не умедля собрав команду, и поехал на оную Сибирскую дорогу. И, будучи в пути, с-ымеющимися при нем, Тевкелеве, регулярным и нерегулярным войском оной дороги в Балыхчинекой волости в деревню Сюинтюсь, и ночевали 2 ночи. А на третей день собрав оных деревенских жителей, больших и малых, мужеск и женск пол, казнил и вешел, а протчих, запирая в избы, жег огнем, за то, что якобы подняли в их деревне воровское татарское письмо. И оттуда возвратись с камандою в деревню Бику, и стоял, и разорил чрез посланные парти Таныпскую, Ирехтинскую, Кайпанскую и оставших Балхчинской волостей башкирцов, тако ж Иванышскую, Гирейскую, Уранскую волости таким же образом безвинно. Про что покажут Унларской волости верной старшина Якуп Чинмурзин с сотником своих Урускулом и о ставшие из оных волостей башкирцы, а сверх того из мещеряков кои были тогда при оном Тевкелеве, да Казанской дороги, Каршинской волости бывшие старшины Шарып Мряков, Аракай Акбашев, сотник Якуп Аслаев, ибо они тогда были при том разорены, ежели же они будут спрапшваны под присягою и под устрастаем. От сего Сибирской и Осинской дорог оставшие башкирцы приняли противное намерение, а Ногайской и Казанской дорог и паки начали бунт. А не приставая ко оному бунту Сибирской дороги Белекей-Кудейской, Кубовской, Елдяцкой, Минской волостей подгородных Деревень многое число башкирцы, оставя свои домы, з женами и з детьми, со скотом и пожитком пришли для житья в город Уфу, а протчие в российские подгородные деревни, а другие в леса. Которых мужеск пол, взяв под караул в Уфинскую канцелярию, бывшей в Уфе воевода полковник Мерзлюкин, товарыщ ево асессор Андрей Алфимов казнили и вешели, и сажали многое число в воду, а иных сослали в сылку, в том числе и меня, именованного, безвинно по некоторому оклеветанию и не изследовав обо мне дело, ибо я с начала оного замешания служил е.и.в. во всякой верности и получал награждение, о чем известно в бывшей Оренбургской комисии и в Уфинской канцелярии. А показных башкирцов жен и детей, скот и пожиток куды дели, и по каким клеветам, не изследовав, с ними оное учинили, то явствует во оной канцелярии, а сврех того покажут реченной Кирилов и секретарь Зубов. В том числе много пропало аманатчиков. А оное произсходило в 1735 и 1736 годех.
И о вышеписанном объявил я по присяжной своей должности и под смертною казнью сущую правду и ничего не утаил, не затевая и никого не закрывая. А ежели показал что ложно или утаил, и за то б учинить со мною как указы повелевают.
Сие объявление писал канцелярист Михайло Петров и по ево, Михайловой, прозьбе руку приложил.
Толмачил Кильмухаммет Ураков.
Дела Сената по Следственным комиссиям. Кн. 33/249. Лл. 1609-1610 об.
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы оставлять комментарии