На предложение действительного стацкого советника Василья Никитича Татищева1 каким образом при нынешнем беспокойном времяни башкирского народа обращении поступить, и оной башкирской народ в твердое и безопасное успокоение привесть, и в том впредь в твердости их содержать, полковник Тевкелев покорнейшее мнение приносит.
На 1-е. Ежели за прежние их башкирские и нынешней бунты и застарелую их злосердечную непокорность, чтоб они не токмо впредь против воли е.и.в. показали противность, но и в мысли б своей того не имели и потомкам бы своим заказали, повелено будет указом е.и.в. для усмирения и приведения в надлежащей страх подданства к весне приуготовление чи- дить, то не соблаговолено ль будет как руским в башкиры, так и башкирцам к руским жилищам ездить не позволить той ради притчины: когда башкирцы станут в руские жилища ездить, то крестьяня, иной от простоты, а иной по прежнему дружелюбию, хотя вс с вымыслу, только б кто не открыл о том приуготовлении, и они б не могли о том дознаться и осторожности иметь. А башкирцам объявлять отговорку, что им для того не позволено ездить в руские жилища, что они у руских лошадей отогнали и людей побивали, и от того может между ими учиниться паки вражда, а главным командиром затруднение. Как и прежде они, башкирцы, от действительного стацкого советника Василья Никитича Татищева многими сему подобными резонами от въезду в руские жилища удержаны были, а хотя из них некоторые в руские жилища к знакомым ехать и просились, и до сего времяни допущены не были, однако они, башкирцы, ведая свои поступки, того в обиду себе ставить стыдятся. А чтоб хлеба башкирцам в руских жилищах попрежнему позволить повелено покупать, признавается неполезно и небезопасно, ибо ныне кажется в большую покорность приводит их голод, и тем бы ноивящще их привесть в ослабление. А хотя от голоду некоторые из них скот красть и будут, токмо тем государственного вреда не учинят, а когда они собою з довольством хлеба накупят, и, яко вольной и необузданной народ, никогда над собою страха не видали, опасно что паки по своему ветреному лехкомыслию к неспокойству не обратились, хотя их усмирить в том время будет и можно, только с ними поступать будет тяжеле, нежели как они были голодны и безсильны. А ежели вовсе им запретить продавать хлеб, то не привесть бы тех башкирцов в сомнение, которые к воровству не приставали и служат верно, так же и те, которые и к воровству приставала, а у присяги были. И не соблаговолено ль будет по прежде учиненному действительного стацкого советника Василья Никитича Татищева определению тем башкирцом, кои объявят присяжные письма, продать каждому со всею ево семьею до трех пуд, которого ему на всю зиму в пропитание не дастанет, а милость себе отменитую против небывших у присяги чувствовать будут. И кому где продано будет, то б в том месте на присяжном письме подписать, а кто без присяжного письма явятся для покупки хлеба, такому ничего не продавать. А хотя прежде действительным стацким советником Васильем Никитичем Татищевым и определено было башкирцом, бывшим у присяги, в определенных местах обывателем продавать хлеба по 2 и по 3 пуда, токмо и поныне в покупки ими хлеба видится малое число, а хотя и каждой определенное число все купит, и оное, ко усмирению их препятствовать не будет. А самым верным башкирцом, кои к воровству не приставали и служили, и ныне служат верно, тем сверх определенной продажи не соизволит ли главной командир, усмотря то- гдашиее обстоятельство, ежели они сами будут просить, которое за полезно признавается, еще по несколько позволить продать, дабы, на то смотря, другие ревностнее к службе е.и.в. подшились, а им, верным башкирцем, против других будет отменная милость. А что скот между собою крадут, тем они сами себе делают вред, понеже как скота у них убавится, так и своих замерзелых прихотей убавят.
На 2-е. Хотя аманаты башкирцем и ничто: отец в аманатах - сын ворует, сын в аманатах - отец в воровстве, а знатных старшин в аманаты брать, то глупой и простой народ от зла отвращать некому. Что же между их жилищ крепости построены, оные не токмо служат за многих аманатов, но и к содержанию их за узду; ежели командиры тех крепостей за каждую их вину без упущения, усмотря по важности вины, достойное наказание чинить будут, то упоеваемо, что прежние свои шалости и самовольство забудут и станут привыкать к спокойному житью.
На 3-е. К рыбным ловлям руским в башкиры допущать признавается непротивно, токмо не на долгое время в ближние и знаемые волости, которые не весьма к воровству приставали, да и с крепким подтверждением, что б далея тех волостей, в которые позволено будет для рыбной ловли, отнюдь никто не ездили и что указами запрещенное башкирцем бы не продавали. А около вновь построенных крепостей, где есть башкирские угодья, до времяни нанимать, кажется, допустить непротивно. А чем довольствуются те новопостроенные крепости, за оное не соблаговолено ль будет до главного определения тем хозяевом, чьи были оные угодья, выдать ис казны денег по разсмотрению.
На 4-е. Ежели башкирцы руских и иноверцов пленников, скот, ружья и протчае, взятое ими, на срок не отдадут, то указом е.и.в. публиковать им, чтоб они на тех, у ково есть, а не объявят, доносили, где надлежит, противно не признавается, понеже оное слово «донос» башкирцем не дико, ибо они и прежде довольно друг на друга доносили, только на их языке называется вместо доносу извет, якобы не доносил, а извещал. А октября 4 все знатные старшины письмянно обезались, что кто из башкирцов останется в противности против воли е.и.в., таковых ловить они сами будут и привозить в крепости, по чему уже и исполняют, что и при мне случилось. А хотя из них один на другова извещать будут, и за то между ими произойдет конечно злоба, и то интересу е.и.в. непротивно, ибо оттого не токмо их удерживать, но и поощрять на то надобно, дабы они меж собою всегда в ссоре находились. А как между ими согласия не будет, то и воровать будет им неспособо, потому что иной задумает воровать, а другой по ссоре той доносить будет.
На 5-е. У мещеряков и протчих иноверцов взятое башкирцами, скот и протчее, что есть ныне у башкирцов на лицо, за верные службы оным мещерякам разсуждается возвратить. А что ис того башкирцами поедено и разтеряно, оного до указу не взыскивать, но мещеряков обнадежить, что со временем о том им удовольствие учинено будет. А чтоб з башкирцов требовать 1000 или 500 лошадей, или к тому принудить, ныне до главного их усмирения не весьма за полезно признавается, понеже они народ беспутной и своевольной, к тому ж ныне весьма скудни и голодни, от того б не впали в какое неприличное размышление. А как оные совершенно усмирены и в надлежащей страх приведены и с покоем жить будут, то Российской импери ис того последовать больше может пользы нежели 500 или 1000 лошадей. А что они, башкирцы, о невзыскани с них взятого ими у мещеряков и протчих иноверцов скота и протчаго и о других своих винах желают послать с прошением к е.и.в., и оное признавается зело интересу полезно, токмо чтоб они отправили из тех воров, которые у присяги были, а не вернослужащих; и ежели им ко двору ехать не позволить, то рывшие в воровстве, а которые и в воровстве были, да с повинною к присягие пришли, не остались бы в каком сомнени. А хотя им ехать и позволено будет, то сюда нескоро возвратятся, понеже разстояние не ближнее, о чем и сами башкирцы раз судить могут; а здесь оставшие после их во ожидании оных ослабеют, и ничем против усмирения их к весне готовиться не будут, но между тем, ежели зачнется к весне главное дело, то оные могут оставаться там, а вернослужащие здеся надобны будут.
На 6-е. Когда с повинною придут к присяге, куда ни есть, в крепость, а не к главной команде, башкирцы Бепеня, Елдаш- мулла, Тюлькучера, Мандар и Аип-бай, оных за полезно разсуждается задержать, понеже они великие тайные простого народа возмутители, из всех здешних зауральских башкирцов главные воры. А буде оных не задержать, то они могут сыскать лукавым своим пронырством, и много из них же дураков, таких как Юсупа, и под именем тех паки потаенное воровство чинить, а как задержаны, то их злое имя другой башкирец нескоро на себя возьмет, как и нынеча есть пример: Юсуп задержан, а другие еще ево имя на себя не приняли и принимать, уповается, вскоре не отважутся. А ежели же они придут в главную команду с повинною к присяге, разсуждается их не одерживать, потому как оные будут задержаны в главной команде, то уже из других никто не будет, и надежду свою пресекут, но показав им всякую ласку, а под каким-нибудь видом сказать им, чтоб они какую ни есть службу за свои тежчайшие вины заслужили, а потом, спустя несколько время, по какой ни есть притчине захватить.
На 7-е. Будущею весною мещеряков и чуваш, кои прежде жили на башкирских землях и в нынешнее башкирское замещание башкирцами разорены и от того в великой ссоре находятца, за полезно интересу признавается поселить промеж новопостроенных крепостей по Оренбургской дороге, где всяких угодий весьма изобильно; да и к поселению во оных местах и охотою их немало будет, о чем некоторые из них, чтоб им туту отвесть места, и прошение мне подали. И оным способом от башкирского послушания весьма отрешены быть имеют, и в пользу государственного интереса между помянутых крепостей употребятся, где они, ежели будут совокупно, то впредь без всякого страха в покое останутся, а за их нынешние службы без оброку землями удовольствуются. А по нынешней притчине заметания башкирского, и что они, башкирцы, мещеряков и чуваш разорили, всегда друг на друга иметь злобу будут, а интересу от того может последовать польза, что не только от сибирской стороны до Оренбурха учинится тем дорога безопасная, но и от Кайсацкой орды здешную границу охранять могут. Так же, ежели паче чаяния башкирцы по лехкомыслию своему что к противности захотят чинить, то из мещеряков о том могут вскоре проведать и донесть, и при экстром случае всегда оные мещеряки могут вскоре собраться и зло сколько можно отвращать. И ежели они поселяны тут будут, то и впредь от них не без пользы ж будет, понеже они тут могут служить, не требуя жалованья, но на своем коште и на собственных лошадях; оные ж мещеряки привычны жить под командою, а не в своевольстве, что весьма полезно и для содержания их в добром порядке. И чтоб по указом е.и.в. без упущения, что повелено будет, все исполняли, за полезно признавается, что выбрав, учредить из них начальника, пятисотника и сотников, как то обыкновенно в нерегулярных войсках везде делается, дабы на оном начальнике с пятисотником и сотниками можно было, какое учинится неисполнение, взыскать. Оной жа их начальник с пяти сотни ком и сотниками всегда уже того будут наблюдать, чтоб по указом все исполнено было, и свою братью от всякого зла отвращать, опасаясь себе за упущение жестокого наказания. Но надобно, чтоб оные поблизости были при тех крепостях в команде; а опасности ис того никакой не признавается, понеже и в других таких же пограничных местах на Лике, на Дону, в Сибире, такие ж служивые иноверцы вместе с рускими живут и верно служат.
На 8-е. Для содержания Оренбурха правиантом и военными людьми и припасы от сибирской стороны оной снабдить и протчим удовольствовать способнее. А для войски из сибирских слобод в Оренбурх до Верхояицкой пристани правианта и других припасов усмотрено иною и за способнее признавается обозом ходить; ежели летом, то прямою дорогою, по ко¬торой я лрошедшаго 1735 года из Оребурха следовали; и от оной дороги Чебаркульская крепость, как отсюда ехать, останется вправе, верстах в двадцати или тритцати. И по той дороге крепосцам быть в удобных местах, где усмотрено будет в пользу государственную признавается весьма полезно, и надлежит оные построить, ибо она, дорога, как я уже, упомянул, премая и позади башкирских жилищ. И ежели по оной будут городки, то дорога Оренбурская безопасно утвердится, а башкирские жилища все уже останутся внутрь за темн городками, от которых городков башкирское своевольство может пресечься и от кайсаков действительно отделиться. А для осмотру и описи по той дороге удобных мест под строение городков, мнится мне за полезно кого послать нарочного, придав ему какую ни есть камисию о башкирцах, дабы башкирцы не могли дознаться, что места осматривает, но для их дела ездит; а при том может оной посланной и о башкирцах разведать, в каком они состояни находятца. А доколе по оной дороге городки офундуютца, то зимою обозом от сибирской стороны до Оренбурха разсуждается за полезно ж ходить и чрез Чебаркуль, понеже и тут будут ездить не башкирскими деревнями, но башкирские жилища останутся от дороги вправе; да и нужды тем обозом в башкирских деревнях нет, ибо при новопостроенных крепостях сена весьма довольно заготовлено, да и против той прямой дороги кривизна и тут немного, разве верст тритцать или сорок. О пушках ныне разсуждается, что оных надлежит заготовить к весне на 4 крепости по тринатцати пушек с их припасы.
На 9-е. Хотя Сибирская губернская канцелярия о недостатке в военных регулярных людех и представляет, что вновь построенные крепости от сибирских слобод по Оренбургской дороге к видимой пользе Российской империи содержатся сибирскими гарнизонными салдаты, но понеже для новости места при первом случае инако обойтится было невозможно. А по имянному е.и.в. указу и по общему определению генерал-лейтенанта и ковалера господина Румянцева [с] стацким советником Кириловым, учиненного майя 26 дня сего года, велено из сибирских слобод в казаки 1000 человек набрать и поселить на нынешнее нужное время в новопостроенных крепостях и редутах, кои по Оренбургской дороги. Но ежели те казаки будут жить на старых жилищах, и якобы оттуда службу служили, и оное с интересом е.и.в. сходно быть не может, а надлежит по силе вышепомянутого определения оных казаков в те крепости на житье поселить, которые будущею весною имеют зачеты быть строиться прямою дорогою от Миаской крепости к верх Яику, по двести человек в крепость, откула им всякую службу служить и разъезды иметь будет способнее, нежели из нынешних их жилищ. А Сибирской губернии прибыльнее будет, нежели оные жили внутрь Сибирских слобод, ибо те казаки, будучи в крепостях, правиант станут возить от крепости до крепости, и тем Сибирской губернии крестьяном будет немалое облехчение. А салдат сибирского гарнизона, которыми ныне содержатся новопростроенные крепости Чебаркуль, Чиляба и Миясь, при нынешних башкирских замешаниях до времени ис крепостей вывесть разсуждается неудобно, но когда башкирцы все в надлежащей страх подданства приведены будут и действительно успокоятся.
На 10-е. На Грабовом Поле поставить правианта на 3000 человек на 2 месяца весьма признавается быть полезно. И в Сибирскую губернию, также и в другие места о предуготовлеиии военных людей писать — того интерес Российской империи весьма требует. А нерегулярные, где имеется на форпостах, и для исправления их нужд отпустить в домы до ,марта месяца будущаго 1737 года можно.
На 11-е. Хотя Казачья орда и суща пришла в подданство е.и.в., а ханы и салтаны, и старшина в том подписалися, и Абулхаир-хана сын содержится аманатом в Оренбурхе, народ же что и башкирцы, непостоянной2. А башкирцом на оную Казачью орду письменно и словесно войною ходить позволить не надлежит, а и удерживать кажется не надобно, потому что когда они между собою будут иметь ссору, то интересу Российской империи небезполезно, только того надобно смотреть накрепко и указами запретить, чтоб башкирцы под видом для выкупа ясырей из знатных старшин в малолюдстве в Казачью орду кого не посылали б, ибо в том находится может сумнительство. А что башкирцы на кайсаков для разорения хотя и поедут, то они, кайсаки, себе думать не будут, что оное от российской сто¬роны им чиниться, ибо они с башкирцами издавна промеж собою друг друга разоряют; к тому ж Казачья орда и про то знает, что башкирцы и против своей государыни бунтуют. Что же Казачья орда башкирцов разорять не престанут, того они, башкирцы, за свои поступки и достойны.
На 12-е. Башкирский необузданой и самовольной народ, не имея над собою никакого главного смотрения, от кого б имели в небрежени указа е.и.в. и, не разсуждая последствия, чинили по своему лехкомыслию всякие непорядочные и противные поступки, також де уфимским воеводам за великою обширностию оного башкирского народа смотреть и к злу недопушать одному было невозможно, а иногда и прихоти воеводские не допущали. А ежели б издавна над ними были старшины и сотники, как во всех народах тот порядок есть, то бы старшины и сотники простой народ от непорядков удерживали и от всякого зла отвращали, опасаясь, что то небрежение на них тяжко взыщется, которое между башкирского народа зело было противно, чтоб над ними главные смотрители были, дабы им никто не мешал в своевольстве. Однако ныне зело добрым и искусным порядком оной дикой башкирской народ приведен к тому, что сами охотно просили, дабы между ими были старшины и сотники, чего у них никогда не бывало, почему им от действительного стацкого советника Василья Никитича Татищева и указ дан. А что по их прошению написаны в тюбах старшины, а в волостях сотники излишество, что в первой образец тем учинили, не разсудится ль за благо тем старшинам и сотникам быть так, дабы без притчины за их новое такое установление в печали не оставить. А ныне указом им публиковать, чтоб впредь было в каждой тюбе по 2 старшины, а у ста дворов по одному сотнику, и как из оных будут по вине отставлены или помрут, то б они выбрали других по силе того указа. А хотя ими и выбраны будут старшины или сотники, то б они, башкирцы, собою их за старшин и сотников признавать не дерзали, а просили бы определительного указа.
Полковник Алексей Тевкелев.
7 ноября 1736.
Екатеринске.
На л. 286 отметка о получении: Подано ноября в 8 день 1736 г[оду].
Дела Сената по Заводской комиссии. Кн. 12/1534. Ля. 286-293.
1 См.док. № 175.
2 В 1731 г. А. И. Тевкелев являлся главой посольства к хану Младшего Казахского жуза Абулханру. Результатом этого посольства являлось принятие русского подданства казахами Младшего н Среднего жузов.
Материалы по истории БАССР том IV стр. 311-316
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы оставлять комментарии