Родоначальником этой семьи был мурза Еникей Кульдяшев,
упоминавшийся выше в очерке о мурзах Еникеевых, который выехал на
российскую службу в конце XVI в. из Ногайской орды и служил в городе
Темникове с денежным окладом 12 рублей в год. Он имел пятерых сыновей,
старшим из них был мурза Терегул Еникеев, потомки которого впоследствии
приняли фамилию Терегуловых, тогда как потомки остальных детей мурзы
Еникея Кульдяшева стали именоваться мурзами Еникеевыми. Они уже в конце
XVI в. владели небольшим поместьем, а в начале XVII в. в их владении отмечены
и крестьяне [1. Оп. 21. Д. 870]. Как видно из позднейшего определения
Саратовского дворянского собрания, эта семья получила грамоту от Лжедмитрия
II [7а. Ф. 407. Оп. 1. Д. 1230], т.е., очевидно, как и многие русские дворяне, в
«смутное время» поддерживала самозванца. Но свои владения они сохранили,
перейдя на службу новой династии Романовых. Как видно из официальных
документов, «в выписи 1625 г. значит в Аксельском стану за посадскими
служилыми за Терегулом мурзою, да за Идеем мурзою да за Алакаем мурзою
Еникеевыми по боярской грамоте и по выписи воеводы князя Андрея Хилкова
1594 г. земли 16 четвертей в поле, а в дву потому ж» [61. С. 2]. Пожалование
Терегулу и его братьям земельных владений окончательно вводило их, посадских
служилых мурз, в российское дворянское сословие. Как мы видим, в этой выписи
Терегул именуется мурзою Еникеевым.
В 1614 г. мурза Терегул Еникеев, согласно описанию владений
темниковских мурз, имел: «пашни, паханые на Диком поле, на Атанет стану,
добрые земли 10 чети в поле, а в дву потому ж, сена на Дубраве 100 копен». По
выписи дьяка Степана Умова 1597 года: за ним же состояли «пашни паханые на
«Диком поле» вопче с братом ево Идеем мурзой на Малом Акселе добрые земли
10 чети в поле, а в дву потому же». В результате успешной службы он был
пожалован поместьем, населенным крепостными крестьянами, в д. Ирсит
Саранского уезда [61. С.2].
У Терегула мурзы Еникеева было три сына: Сафар, Уразай, Почепай. Со
своими сотнями они часто выезжали в сторону Дикого поля, чтобы предупредить
неожиданные нападения степняков, постоянно были в разъездах. От этих трех
сыновей пошло многочисленное по-
* Раздел написан совместно с А.Г. Терегуловым.
302
томство, которое впоследствии расселилось в Тамбовской, Саратовской,
Уфимской губерниях.
В конце XVIII в., когда встал вопрос о переселении татарских мурз в
Уфимскую губернию, мурзы Еникеевы и Терегуловы, хотя их родство было уже
очень дальним (уже 180 лет прошло со времен родоначальника рода Терегуловых
– мурзы Терегула Еникеева, сменилось семь поколений), помнили о своем общем
происхождении и решили приобрести в Уфимской губернии земли совместно. В
приобретении Каргалинских земель кроме многочисленных мурз Еникеевых
участвовали: «деревни Идеевой Тимербулат Слакаев сын, Мурсалим Юзеев сын,
деревни Терегуловой Кансуяр Муртазин сын, деревни Смаиловой Смаил
Сулейманов сын, деревни Пишляевой Мусал Сулейманов сын, Пензенского уезда
деревни Байгильдиной Ильбек и Усеин Батыршины сыновья дети Терегуловы».
Как видим, своих родственников собирали по всему краю. И в будущем жизнь
многих поколений этих родственных семей Еникеевых и Терегуловых протекала
параллельно, и даже в XX в. близкими родственниками признавали друг друга
старшие поколения Еникеевых и Терегуловых.
После указа Екатерины II 1784 г. мурзы Еникеевы и Терегуловы начали
совместно ходатайствовать о возведении их в дворянство, предъявили в
Уфимское дворянское собрание следующие документы:
«1. В копиях грамоты 1694 г. Великого Государя и Великого Князя Петра
Алексеевича Великия и Малыя и Белыя России Самодержца нашему воеводе
Афанасию Зворыкину.
Бил челом нам, Великим Государям, Ибраим мурза Сафаров сын Терегулов,
Великого государя указу и по грамоте из печатного приказу, править на
крестьянах его Саранского уезду деревни Большой Ирсит, да Темниковского
уезду деревни Идеево на 1687 и на 1689 годы за Крымские походы рублевые
налоги [...].
Крестьяне в переписных книгах 1678 г. написаны за отцом его и то отца
поместье в 1687 г. справлено за ним, Ибраимом, и был он Ибраим на нашей
Великого Государя службе в 1687 г. в Белгороде, а в 1689 г. велено ему в службе
быть. И нам Великому Государю пожаловать бы его, не велеть на крестьянах его
тех рублевых денег не править, и о том бы дать к тебе нашу Великого государя
грамоту.
А в печатном приказе в перечневых списках с переписных книг 1678 г.
написано за Сафаром мурзою Терегуловым крестьянских и бобыльских дворов в
Саранском уезде в д. Большой Ирсит один двор,
303
в Темниковском уезде в д. Идеевой один двор. В память из разбору за приписью
дьяка Артемия, да в справочном письме из приказа Казанского дворца написано в
1683 г.: «Темниковца Сафар мурзы Теребердеева сына Терегулова поместья его в
Саранском, да в Темниковском уездах и со крестьяне справлен за сыном его за
темниковским за Ибраимом мурзой Терегуловым и в прошлом в 1687 г. по
нашему Великого Государя указу и по наряду на его государевой службе
Темниковский мурза Ибраим Сафаров сын Терегулов был в Белгороде в полку
боярина нашего и воеводы князя М.Г. Ромадановского с товарищи до отпуску же
по нашему Великого Государя указу. Послана наша Великого Государя грамота
из приказу Казанского дворца в Темников к воеводе, велено темниковским
мурзам, которые были в Белгороде, к нынешней Великого Государя службе, всем
по списку быть во всякой готовности, против наряду 1687 г., а куда им наряд
будет, а им в то число итти тот час безо всякого молчания и в нынешнем 1696 г.
по нашему Великого государя указу и по выписи за памятью дьяка нашего Петра
Швартова сверх его крестьян в сборы 1683 и 1689 гг. денег имать не велено, для
того по справке с разрядом и с приказу Казанского дворца в 1683 г. был он в
Белгороде и во 1689 г. ему и всем темниковским мурзам велено к службе быть
готовыми. Наша Великого Государя грамота придет и ты бы Саранского уезду с
поместья Ибраима мурзы Сафарова сына Терегулова в д. Большой Ирсит с одного
двора денежные казны людям пожалованные на прошлые 1687 и 1689 годы по
симу нашему, Великого Государя, указу править не велел, а сию, Великого
Государя, грамоту велел записать в книгу, в доимочной росписи под статьею и
отдал людям его или крестьянам с распискою для считки.
2. В копии с разборных списков темниковским служилым мурзам,
засвидетельствованной Темниковским уездным судом, 1716 г. значит: 5-й роты
ротмистр Досай мурза Ибраимов сын Терегулов. Да 1680 г. по разбору стольника
Т.В.Нарбекова Араслан мурза Уразеев сын Терегулов земли 380 четвертей, денег
12 рублей. Бектимир мурза Уразеев сын Терегулов земли 250 четвертей, денег 8
рублей, Ибраим мурза Сафаров сын Терегулов земли 250 четвертей, Пермай
мурза Почипаев сын Терегулов земли 82 четвертей, один двор.
3. По спискам 1723 и 1745 годов, засвидетельствованным Темниковским
уездным судом, значатся мурзы Терегуловы. Написаны поданные в 1782 г. к
нынешней последней ревизии списки дедов и отцов их.
304
4. Родственники их Тамбовского наместничества Темниковской округи
деревни Терегуловки мурзы свидетельствуют, что они, просители, проживающие
в Уфимском наместничестве, одного с ними рода, мурзы Терегуловы.
Темниковским нижним земским судом удостоверено, что в подтверждение того –
свидетельства от означенной деревни Терегуловки мурз в том суде.
5. В засвидетельствованной Белебеевским Нижним Земским Судом, копии с
поданной 1782 г. от деревни оной Каргалы списки значит: Кадралей Баибаев сын
мурза Терегулов показан умершим, у него сын Юат мурза Терегулов, у него сын
Аит показан умершим, у Аита два сына Абдулла, Абдрашит; Кадралей мурза
Кулбаев сын Терегулов, у него сын Бахтей. Мусей Муртазин сын мурза Терегулов
показан умершим, у него два сына Айса, Усей, у Айсы три сына Умяр, Сулейман,
Азмет, у Усея два сына Аюп, Усман, Хансвер Муртазин сын мурза Терегулов, у
него сын Башир; Надырша Мустаев сын мурзы Терегулов, у него сын Башир;
Надырша Мустаев сын мурза Терегулов, у него сын Давыд, оба показаны
умершими. У Давыдова таковых мурз Терегуловых в подушном окладе состоит 12
душ».
Рассмотрев эти документы, Уфимское губернское дворянское собрание
определило: «вышеписанныя представленные в копиях грамоты и другия
письменные виды и свидетельства на прошествие просителей от тех мурз
Еникеевых и Терегуловых, кои недвижимыя имения и поместья за собою имели,
на утверждение их в мурзинском достоинстве, находит достаточными и чтобы
они восстановлены были в состоянии им свойственное того рода. Основываясь на
вышеизображенных высочайших узаконениях, единогласно приказали, о
выключке из подушного оклада означенных мурз Еникеевых 64, Терегуловых 20
человек, для донесения на рассмотрение правительствующего сената представить
к его превосходительству господину генерал-майору, правящему должность
правителя Уфимского наместничества и кавалеру Александровичу Пеутлину, от
собрания донесение, а для ведома и в Уфимское правление с сего протокола
сообщить копию.
Подлинный подписали: Губернский предводитель Николай Сумароков.
Уездные депутаты: Николай Тимашев, Сергей Левашев, Андрей Мартынов,
Дмитрий Мертваго, князь Ефим Ураков. Секретарь дворянства Бурцев» [7а. Д.
1230].
Окончательное решение по этому делу состоялось 12 лет спустя. Указ
Императора Павла I о возведении в дворянство живших в
305
Уфимской губернии мурз Еникеевых и Терегуловых пришел одновременно, 27
ноября 1796 г.
До революции Терегуловы компактно, большими группами проживали в
деревнях Идеево Тамбовской губернии, Терегулово Саратовской губернии и
Каргалы Уфимской губернии. Терегуловы из Саратовской губернии, узнав, что их
родственники в Уфимской губернии возведены в дворянское достоинство,
активно хлопотали об возведении в дворянство также и их, однако в Саратовской
губернии они такой поддержки, какую оказал барон Игельстром уфимским
татарским дворянам, не нашли, поэтому их хлопоты были весьма
продолжительными. Представляет интерес тот путь, которым они пытались
добиться дворянского звания. Эти Терегуловы имели торговые связи и вели дела с
казахскими ханствами. В то время правители этих территорий еще пользовались
некоторой самостоятельностью и русское правительство, заинтересованное в их
поддержке, могло прислушиваться к их просьбам. Поэтому саратовские
Терегуловы обратились к хану Меньшой Киргыз-Кайсацкой Орды (казахского
Младшего жуза) Ширгазы с просьбой ходатайствовать через Министерство
иностранных дел о возведении Терегуловых в дворянство. Однако это тоже
большого эффекта не дало. Но тот факт, что Терегуловы имели связи с
казахскими ханами, представляет немалый интерес. В этот период татарский язык
был языком дипломатических отношений на востоке и, видимо, Терегуловы
принимали в этом активное участие.
В деле о дворянстве саратовской семьи Терегуловых сохранились
чрезвычайно любопытные документы, публикуемые ниже:
«19 апреля 1801 г.
Августейший монарх! Всемилостейший Государь.
В Бозе почившая прародительница Вашего Императорского Величества
бессмертная мудростию и благостию Государыня Императрица Екатерина
Алексеевна II между изливаемыми во всей Ея жизни к подданным своим
благотворениями особливейше облагодетельствовать изволила благородное
российское дворянство отличною привилегиею так же не оставила даровать
таковую и оставшимся между обитающими в разных губерниях Всероссийской
Империи в магометанском законе так называемым князьям и мурзам татарского
происхождения, объявя высочайшую свою волю данным правительствующему
сенату в 1784 г. февраля день 22 имянным указом, чтоб все из таковых как
предъявят жалованные предкам их грамоты на недвижимые имения и другие
письменные виды, утверждающие благородство
306
с явным доказательством, что они от тех родов. Не было без решимости, а по тому
и мы оставались более без исключения от личной подати. Соблаговолите
ниспослать высочайшее Ваше правительствующему Сенату пожелание, чтоб оное
решено было не в очередь, и через то усугубить те щедроты и милосердие
благоденствующея Великия Государыни Императрицы, коими она по матерному
своему соболезнованию о наших магометанских родах подвигнута.
Августейший монарх, Всемилостейший Государь!
Верноподданный Вашего Императорского Величества, Саратовской
губернии Кузнецкой округи мурза Теребердей Терегулов» [7а. Д. 1230].
«27 января 1802 года.
В Правительствующий Сенат из Герольдии.
Рапорт.
Бывший генерал-прокурор и кавалер князь Алексей Борисович Куракин
1797 г. 27 дня Правительствующему Сенату объявил, что Его Императорское
Величество прошение Саратовской губернии Вольской округи Багалдиной из
татар мурзы Альбека Баторшина Терегулова, просящего о решении в Сенате дела,
относительно дачи ему с прочими дворянского достоинства и исключения из
подушного оклада Высочайше повелеть соизволил препроводить в Сенат и 31 мая
сего года генерал от инфантерии, генерал-прокурор и кавалер Александр
Андреевич Беклешов Герольдии объявил, что имеет он Высочайшее Его
Императорского Величества повеление рассмотреть всеподданейше прошение
Теребердея Терегулова о решении находящегося в Герольдии дела о дворянском
их происхождении и предлагает оное рассмотреть и сделать законное
определение без промедления времени во исполнение сих предписаний,
Герольдия рассматривали рапорт бывшего саратовского губернатора Нефедьева,
при коем представя присланные к нему из Саратовского дворянского собрания
доказательства о происхождении рода мурз Терегуловых, всего 46 человек, от
древних благородных предков, доносит, что он положение дворянского собрания
находит учиненным на правилах законов в соответственность предъявленных
доказательств и полагает, что сей род мурз Терегуловых следует быть
исключенным из подушного оклада.
В доказательствах же явствует:
1-е. В родословной, что предок рода мурз Терегуловых, прапращур
просителя Альбека Терегулова, Еникей Кульдяшев служил по
307
городу Темникову, у него были дети Терегул, Идей, Алкай и Иртуган.
2-е. В грамоте 7119 г. (1611) от Царя и Великого Князя Дмитрия Ивановича,
что Иртугану мурзе Еникееву пожаловано в Темниковском уезде поместье сто
пятьдесят четвертей в его окладе со всеми угодьи, и велено что бы живущие на
той земле крестьяне, его помещика Иртугана мурзу слушали и доход ему платили.
3-е. В выписях с темниковских и кадомских писцовых книг 7137 (1629) и
7193 (1685) годов, что Терегул, Идей, Алкай и Иртуган Еникеевы дети написаны
служилыми мурзами, и за ними состояли во владении в Темниковском и
Кадомском уездах поместья, вотчины и крестьяне по грамотам Великих
Государей.
4-е. В грамоте Великого Государя Царя и Великого Князя Федора
Алексеевича 7187 (1679) года, Усеин мурза Идеев сын Еникеев служил Великим
Государям лет с пятьдесят [и] побольше и велено его отставить, а вместо него
служить сыну его Байберу мурзе Еникееву.
5-е. В разборном 7188 (1680) г. темниковским детям боярским,
новокрещенам, мурзам и татарам описать показано, Пермай мурза Почепаев сын
Терегулов (просителя прапрадед) от службы отставлен, за ним поместья 72 чети и
един двор, а с того поместья служит сын его Умряк мурза Терегулов.
6-е. По грамоте Великого Государя Царя и Великого Князя Петра
Алексеевича 7204 (1696) г. велено с крестьян Ибраима мурзы Сафарова сына
Терегулова за службу во 195 (1687) г. отца его и его самого в крымских походах и
в Белгороде за 195 и 197 (1689) годы рублевых денег не править.
7-е. В списке, учиненном дворянским собранием из ревизских сказок, что из
рода мурз Терегуловых Пермая мурзы сын, Алкай и Умряк мурзы второго
Пермаева сына дети Резеп и Батырша отец просителя впервыя поступили в
подушный оклад и записаны в ревизию 1723 года, а по них уже и потомки их
состоят в окладе, и всегда именованы были мурзами.
Саратовское дворянское собрание по рассмотрении их доказательств
Альбека Терегулова о древнем и благородном состоянии предков его определило
просителя с родом внесть в 6 часть дворянской родословной книги и об
исключении из подушного оклада как его самого, так и весь род его, представить
в Правительствующий Сенат.
Сверх их доказательств Саратовское дворянское собрание на требование
Герольдии, по каким причинам князья и мурзы вошли в
308
подушный оклад, доносит, что по состоявшимся 188 (1680) ноября 189 (1681) год
майя 24 дня, 713г. ноября 5 дня и 715 г. июня 12 числа указам, магометанского
закона от владельцев за невосприятие православной христианской веры крестьяне
с пашнями и угодьи, только или крестьянами владеемым отобраны, а того чтоб
князей и мурз с отобранными от них крестьянами в подушный оклад написать,
указного повеления не было, да и жалованныя им поместья земли, мельницы и
другия угодьи от них не отобраны, которыми и поныне по предкам своим из роду
в род потомственно владеют.
После отобрания крестьян, предки их князья и мурзы наравне с
крестьянами, хотя производимую с 1718 г. в вырубке на корабельное строение
лесов работу с поставкою до Санкт-Петербурга по указам и исправляли, но
именование мурзинское и княжеское от них не отнято и ничем не опорочено.
А потому в письменных производствах и по документам всегда именуются
по предкам своим князьями и мурзами и преступлениями, кои изображены в 6-й
статье Высочайше жалованной дворянству грамоты, подвержены не были,
наконец, оставя их проживать в домах своих с 1729 г. сравнены они с прочими
ясашными крестьянами подушным окладом. Собственного желания предков их и
самих просителей к положению в подушный оклад никогда не было.
Герольдия определила: как Саратовское дворянское собрание по
представленным от просителя Альбека Терегулова доказательствам усмотрело,
что предки рода его действительно от Великих Государей Царей за службы
Российскому престолу жалованы поместьями, пользуясь преимуществами равно
как и другие дворяне и бывший саратовский губернатор Нефедьев таковое
положение дворянского собрания нашел учиненным по правилам законов. То
приемля основанием, имянной 1784 г. февраля 22 дня Высочайший указ дабы все
таковые мурзы татарского происхождения, подать личную платящие,
восстановлены были в состоянии им свойственном и пользовались неотъемлемо
преимуществами, по коим порода их от заслуженных предков происходящая, дает
право дворянской грамоты 92 статьи что доказательствами неопровергаемыми
благородства да будут:
6-е. Указы на дачу земель или деревень.
7-е. Верстаны по дворянской службе поместьями.
8-е. Указы или грамоты на пожалование из поместья вотчинами. И мнение
Коллегии иностранных дел в 1755 г. Герольдии сообщенное, что мурзы в
российском подданстве находятся, которые все про-
309
исхождения ногайского и с обретающимися в турецкой стороне однородны,
почитаемы быть могут за дворян, Герольдия и полагает, что сей род Терегуловых
должен быть возведен в первобытное состояние и выключен из подушного
оклада, во как сие зависит единственно от власти Его Императорского
Величества, а потому представлен Правительствующему Сенату рапортом и
приложить роспись, кого из рода Терегуловых Герольдия находит по
доказательствам их достойными о возведении в первобытное предков их
благородное состояние и выключить из подушного оклада, каковая у сего
прилагается» [7а. Д. 501].
Сохранилось и официальное обращение по тому же вопросу, адресованное
министру иностранных дел графу К.В. Нессельроде:
«21 мая 1820 года.
Милостивый государь мой граф Карл Васильевич!
Настоящее Вашего Сиятельства 10 сего июня за № 333, коим сообщили ему
Высочайшее утвержденое положение Комитета иностранных дел, последовавшее
по ходатайству Меньшой Киргиз-Кайсацкой орды хана Ширгазы о приведении к
окончанию производящегося в Герольдии дела проживающих в Саратовской
губернии мурзы Терегулова из дворян, которые с прочими однофамильцы состоят
в звании мурз, имею честь ответствовать, что в Герольдии производит дела о
дворянстве мурз Терегуловых и Еникеевых, жительствующих в Уфимской,
Саратовской и Тамбовской губерниях, которые все происходят от одного предка.
Из них жительствующие в Уфимской, что ныне Оренбургская губерния,
мурзы Терегуловы 19 душ и Еникеевы 65 душ. По Высочайшему указу от 27
ноября 1797 г. на докладе Правительствующего Сената возведены в благородное
предков их состояние и выключены из подушного оклада, а о таковом их
возведении в благородное состояние прочих родственников их Терегуловых 87 и
Еникеевых 32 человека и о выключении их из подушного оклада был поднят
Правительствующим Сенатом доклад в 1804 г., на каковой Высочайшей
конформации не последовало, и повелено как сей так и другой о мурзах
Акчуриных докладе хранить в архиве Департамента Министерства юстиции
впредь до Высочайшего повеления, потом в 1810 г. бывший министр юстиции
[Иван Иванович Дмитриев] представлял Государю Императору, что
ходатайствовать [текст неразборчив] помянутых докладов 1811 г. октября 25 день
[...] хранится вследствие Высокомонаршей воли в архиве департамента юстиции
впредь до высочайшего повеления об них» [7а. Д. 501].
310
Необоснованные проволочки (фактически отказ от окончательного решения
их дела по существу, несмотря на положительное заключение Герольдии) не
обескуражили Терегуловых, и различные представители этой семьи продолжали
добиваться восстановления в дворянском достоинстве. С этой целью они вновь
обращались в различные высокие инстанции. Приведем одно из таких прошений:
«22 ноября 1822 года.
Господину генералу от инфантерии, члену Государственного Совета,
министру юстиции и кавалеру князю Дмитрию Ивановичу Лобанову-
Ростовскому.
Саратовской губернии, Кузнецкого уезда, деревни происходящего из мурз
татарина Давыда Моисеева сына Терегулова.
Всепокорнейшее прошение.
По ходатайству Киргиз-Кайсацкой орды хана Ширгазы Комитет азиатских
дел с Высочайшего утверждения, через Министерство иностранных дел о
рассмотрении производящегося Правительствующего Сената по Герольдии дела
об освобождении отца моего Моисея Терегулова с сыновьями мною Давыдом и
Сефитдином от платежа ясака и о причислении к прочим однофамильцам,
состоящим в звании мурз. На таковое отношение министерство иностранных дел,
Ваше сиятельство от 21 мая 1820 г. за № 388 ответствовали, что хотя о возведении
нас в дворянское достоинство и подносимы на Высочайшее утверждение
доклады, но оставлены без разрешения впредь до Высочайшего повеления и
хранятся поныне в архиве департамента Вашего сиятельства.
Сие ответствие Вашего сиятельства, Министерство иностранных дел,
немало не относится к просьбе нашей, но простирается к однофамильцам,
отыскивающим дворянство по Тамбовской губернии, дело же наше поныне
остается Правительствующего Сената по Герольдии без рассмотрения.
За сим осмеливаюсь прибегнуть к Вашему Сиятельству со всепокорнейшею
просьбою, прошу о проведении Высочайше утвержденного положения Комитета
азиатских дел в надлежащее исполнение, о рассмотрении нашего дела дать по
начальству Вашему Правительствующему Сенату предложение».
Но в царствование Императора Александра I решение дел татарских мурз по
непонятной причине постоянно откладывалось, несмотря на обращения по этому
поводу некоторых видных должностных лиц. Приведена ниже записка (к
сожалению, автора ее устано-
311
вить не удалось), составленная уже при Николае I, в декабре 1826 года, и
адресованная статс-секретарю А.Н. Оленину:
«Милостивый государь мой Алексей Николаевич!
Вследствие личного объяснения со мною Вашего превосходительства
относительно возведения в дворянство татарских родов имею честь уведомить
вас, милостивый государь мой, что в 1804 г. Правительствующий Сенат подносил
всеподданейший доклад о возведении в благородное состояние мурз
Терегуловых, Еникеевых, Акчуриных, но Высочайшей конформации на оные не
последовало и повелено же доклады их хранить в архиве Департамента
Министерства юстиции, впредь до высочайшего повеления.
В 1809 г. таковой же доклад о мурзах Шихмаметовых, по Высочайшему
повелению, препровожден в Комитет министров и там остался
неконфирмованным.
Затем в 1810 г. бывший министр юстиции Дмитриев представлял
блаженныя памяти Государю Императору, что Терегуловы ходатайствуют о
разрешении поднесенного о них доклада, но и при сем случае подтверждено
прежнее Высочайшее повеление хранить доклады в архиве, с того самого времени
Герольдия остановилась уже докладами своими Правительствующему Сенату о
возведении татарских мурз в дворянское достоинство.
Основываясь на этом, в 1820 г. на отношении управляющего
Министерством иностранных дел о представлении к Высочайшему утверждению
сообщено было, что распоряжения о поднесении не имелось.
С совершенным почтением имею честь быть Вашего превосходительства
слуга».
[Подпись неразборчива] [7а. Д. 501].
К сожалению, документов об утверждении в дворянстве саратовской ветви
рода обнаружить не удалось и окончательная судьба их прошений нам пока
неизвестна. Во всяком случае, происхождение этой ветви рода и их прямое
родство с оренбургскими Терегуловыми, утвержденными в дворянстве еще в 1796
г., хорошо документированы, и приведенная выше записка Герольдии 1802 г.
убедительно подтверждает их право на древнее дворянское достоинство.
Первоначально, как мы видели, род Терегуловых отличался на военном
поприще. Впоследствии, ведя мирный, оседлый образ жизни, имея возможность
учиться, многие из них занимаются просветительской деятельностью, учатся в
медресе, строят мечети. Постепен-
312
но началось переселение Терегуловых из родовых деревень в ближайшие города –
Уфу, Казань. Несмотря на гонения и унижения, выпавшие на долю татарской
аристократии в XVII–XVIII вв., все мурзы Терегуловы остались верны
мусульманской вере, а полученные знания только укрепляли их в ней. Раз
добровольно приняв ислам, они, как умные и порядочные люди, не могли уже
отречься от него. Их связь с Оренбургским магометанским духовным собранием
(или ведомством), как раньше именовалось Духовное управление мусульман,
прослеживается по многим материалам. До революции в этом ведомстве работали
потомственные дворяне Идиатулла Гайфуллинович и Гусман Сафиуллович
Терегуловы. Регистратор и архивариус Духовного собрания титулярный советник
Минли-Шарафутдин Назмиддинович Терегулов 35 лет проработал здесь, ушел на
пенсию только по болезни в 1916 г., за время работы был удостоен ордена Св.
Станислава 3-й степени и серебряной медали в память царствования императора
Александра III. Духовное собрание определило ему пенсию в размере 360 рублей
в год, что по тому времени было немало.
Большую известность в Уфе и губернии в начале века приобрел Ахмет-
Султан Терегулов. Он родился в 1880 г. в Уфе. Вся его жизнь, за исключением
нескольких лет, вынужденно проведенных в Сибири, связана с этим городом. Он
был вторым ребенком в большой и дружной семье (у него были еще сестра и три
брата). Отец – Галей Батыргалеевич, потомственный дворянин, большую часть
времени проводил в родной д. Каргалы Белебеевского уезда Уфимской губернии,
мать – Магрифа Фахретдиновна проживала в Уфе, где учились дети. Дом семьи,
дворянское гнездо, сохранился и поныне на улице Фрунзе (№ 54). В этом
двухэтажном бревенчатом доме жила вся семья, имелись комнаты родителей,
отдельные комнаты для каждого ребенка, большая гостиная, столовая, комнаты
отдыха, комнаты для прислуги, швеи, повара (до 1984 г. здесь жил племянник
Ахмет-Султана Галеевича – Рустэм Исмагилович Терегулов, ныне проживающий
по другому адресу). Окончив городское училище и экстерном – гимназию, Ахмет-
Султан начал работать конторщиком у нотариуса, трудился на разных
должностях, связанных с конторскою и счетной работой в Уфимском городском и
земском присутствиях, был делопроизводителем Промыслового и временным
секретарем Воинского присутствий, заведовал делопроизводством Губернского
комитета по делам мелкого кредита. В автобиографии, на-
313
писанной в 1951 г., он, разумеется, не рискнул упомянуть о том, что в 1905 г. был
принят на службу в канцелярию уфимского губернатора в качестве младшего
помощника управляющего, а с 1915 г. был назначен старшим чиновником особых
поручений при губернаторе. По воспоминаниям его близких, он был человеком
известным и уважаемым в губернии. В 1915–1917 гг. является гласным членом
уфимской городской Думы. Он же упоминается в списках депутатов одного из
последних Уфимских губернских дворянских собраний, прошедшего в январе
1917 г. (в числе шести дворян-мусульман). А.-С.Г. Терегулов был также
уполномоченным советником Русского общественного театра, предоставляет
сцену артистам татарского театра «Hyp» в здании Дворянского собрания. Это
были годы брожения в обществе. По рассказам тех, кто хорошо знал Ахмет-
Султана Галеевича, известно, что в это время он много помогал кредитами
крестьянским хозяйствам губернии и даже оказывал содействие принимавшим
участие в революционном движении князю В.А. Кугушеву и будущему наркому
продовольствия в правительстве большевиков А.Д. Цюрупе. Живя на стыке двух
эпох, в переломный момент истории, он не был сломлен, не потерял своих
человеческих качеств. Порядочность, высокая культура, доброжелательность,
интеллигентность помогли ему сохранить не только уважение людей, но и саму
жизнь в условиях захлестнувшей страну волны репрессий, учиненной
большевиками. Первым браком он был женат на Зулейхе Султановой, дочери
оренбургского муфтия Мухамедьяра Султанова. По меркам того времени они
вели жизнь состоятельных просвещенных людей. До революции судьба не
обходила своей милостью семью Терегуловых. Так, женой младшего брата
Исмагила была Хадича – дочь известного купца-мануфактурщика, миллионера
Сабиржана Шамгулова. Купец Шамгулов известен тем, что ему принадлежала
часть помещения старого универмага города (нынешний ЦУМ со стороны ул.
Свердлова), и он щедро финансировал строительство мечетей и медресе в Уфе
(уже в советское время, в конце НЭПа купец Шамгулов успел эмигрировать в
Турцию).
Но мало-помалу начали сгущаться тучи. Трагически умер, упав с лошади,
брат Сулейман. В 1915 г. скончался муфтий Султанов, 29 лет возглавлявший
крупнейшее в России Духовное ведомство мусульман. В младенчестве умерли два
сына Ахмет-Султана и Зулейхи.
В 1917 г. разразилась революция. А.-С.Г. Терегулов работал в губернском
комиссариате Временного правительства, а после ок-
314
тябрьского переворота и прихода к власти большевиков непродолжительное
время служил в Духовном ведомстве мусульман. В 1919 г., чтобы избежать
мобилизации в армию белых, Терегулов поступает в Общество Красного Креста,
работники которого от военной службы освобождались. С учреждениями этого
общества был эвакуирован сначала в Омск, затем в Ачинск, работал счетным
работником госпиталя. Некоторое время пробыл делопроизводителем в Чите. В
1922 г. Ахмет-Султан Галеевич начинает работать бухгалтером, и эта профессия
становится отныне его основным занятием. Властям были нужны не порядочные
люди, а не гнушающиеся ничем проводники линии партии. Репрессии не
коснулись этого человека потому, что его защищала справка, полученная от
наркома А.Д. Цюрупы. Учитывая заслуги перед старыми революционерами и
помощь в конспиративной работе, Цюрупа оставил своего рода охранную
грамоту, отпечатанную на машинке и скрепленную печатью, о том, чтобы
Терегулова не трогать ни при каких обстоятельствах (справка эта, к сожалению,
не сохранилась). Поручительство высокопоставленного советского деятеля спасло
Ахмет-Султану жизнь, однако его брата Абдуллу, в свое время служившего
офицером в белой армии, от тюрьмы не уберегло. Восемь лет провел Абдулла
мурза в советских лагерях, вернувшись домой лишь незадолго до смерти.
Свою деятельность бухгалтера Ахмет-Султан Галеевич начал в госпитале,
затем служил в Народном комиссариате здравоохранения Башкирии, в
железнодорожном техникуме. С 1942 г. он – главный бухгалтер Уфимского
авиационного техникума, где в 1946 г. был удостоен медали «За доблестный
труд». Еще в начале 30-х годов умерла его жена Зулейха. В 1937 г. А.-С.Г.
Терегулов вторично женился. Его супруга Марьям Камаловна Черкасова была
дочерью бывшего имама из Чистопольского района Татарстана и приехала в Уфу
после многих лет работы в Москве. Врожденная доброжелательность,
сердечность, отзывчивость делали Ахмет-Султана Галеевича близким всем
людям, с которыми ему приходилось встречаться. В июле 1952 г. Ахмет-Султан
Галеевич Терегулов умер от рака желудка. В последний путь его провожал весь
коллектив Уфимского авиационного техникума, где он проработал главным
бухгалтером 11 лет. Могила его находится на мусульманском кладбище Уфы, в
фамильном захоронении семьи.
Долгую, интересную, наполненную событиями жизнь прожил другой
видный представитель этой фамилии Гениатулла Нигматул-
315
лович Терегулов, которому судьба отпустила без малого 93 года (1891–1984). Имя
Г.Н. Терегулова было широко известно в Башкирии и за ее пределами на
протяжении более пятидесяти лет. То, что фамилия Терегуловых стала
чрезвычайно популярной в нашей республике, да и не только в ней, во многом его
заслуга. Любому Терегулову, услышав его фамилию, непременно задают вопрос:
«А вы не родственник профессора Терегулова из мединститута?». И причем
вопрос такой задают не только в Уфе, но и в Москве, в Казани, в Перми, в
Челябинске. Профессор, доктор медицинских наук, заслуженный деятель науки
Башкортостана, заслуженный врач Российской Федерации, кавалер орденов
Ленина, Трудового Красного Знамени, Знак Почета, награжденный Почетными
грамотами республики и России, автор монографических трудов «Теплая гора
Янган-Тау» (1939), «Курорты Башкирии» (1961, 1967), человек, внесший
огромный вклад в изучение гипертонической болезни – таковы личные
достижения Гениатуллы Нигматулловича, за которыми стоит, несомненно,
огромная работа во имя людей.
В 1932 г. он руководил организацией Уфимского мединститута, первого
высшего медицинского учреждения в Башкирии; в 1937 г. открыл и разработал
лечебные факторы курорта «Янган-Тау»; в 1945 г. организовал Уфимский
институт профессиональных заболеваний. Гениатулла Нигматуллович в течение
20-ти лет был председателем Башкирского республиканского научного общества
терапевтов, членом правления терапевтического общества СССР.
Родился Гениатулла мурза Терегулов в 1891 г. в Каргалах, в 1911 г. окончил
учительскую школу в Казани. Несколько лет работал учителем начальной школы
в татарской деревне, в 1918 г. оканчивает учительский институт в Уфе. Работает
преподавателем и заведующим средней школы, в начале 20-х – лектором
Московского университета трудящихся Востока. Единственной его связью с
врачебной деятельностью в те годы было то, что в 1912 г. параллельно с
получением учительского образования и работой на педагогической ниве
будущий профессор медицины окончил курсы по подготовке оспопрививателей в
г. Белебее. В 1912–1914 гг. он по совместительству работал оспопрививателем в
башкирских и татарских деревнях. В нем долго боролись тяга к
преподавательской, учительской работе и стремление врачевать. В 1925–1932 гг.
Г.Н. Терегулов принимал активное участие в составлении пяти учебников для
татарских школ, являясь председателем специальной комиссии при Центр-
316
издате г. Москвы, а уже став врачом (в 1927 г. в возрасте 36 лет окончил
медицинский факультет МГУ), в 30-е годы был членом бюро научных работников
в Башмединституте, принимал активное участие в работе по составлению
медицинских терминов на башкирском языке. Но в конце концов желание
работать врачом, принести максимальную пользу народу именно в этой области
перевесило, этому он отдал все силы и знания. Поэтому мы знаем его
преимущественно как врача, хотя и работа по созданию учебников для татарских
школ, несомненно, была очень нужной и полезной.
В 1932 г. Гениатулла Нигматуллович был командирован из Москвы в Уфу
на работу по организации мединститута и назначен его первым директором, хотя
и с приставкой и.о. (исполняющий обязанности), а затем и зам. директора (по
1936 год). Директором же его не утвердили, поскольку Гениатулла мурза был
беспартийным, а назначили партийного чиновника. Но это обстоятельство не
помешало ему стать фактическим руководителем и, будучи проректором, в
течение долгих лет определять научную и педагогическую деятельность
мединститута. После того как вуз начал работать, Г.Н. Терегулов становится
ассистентом, потом доцентом терапевтической клиники, а с 1937 г. становится
заведующим кафедрой пропедевтики внутренних болезней. Начиная с 1937 г. его
увлекла новая работа, связанная с открытием полезных свойств горы Янган-Тау.
Все летние месяцы проводит он там, руководя изучением целебной горы,
предлагает открыть санаторий для лечения больных хроническими заболеваниями
суставов, нервов, почек и желудка. О значении этого санатория говорить сегодня
не приходится: за 50 с лишним лет тысячи людей поправили свое здоровье. Г.Н.
Терегулов дал также импульс созданию еще одной жемчужины Башкортостана –
Красноусольского санатория.
В 1940 г. по результатам своих исследований лечебного фактора горы
Янган-Тау он защищает докторскую диссертацию.
В годы Великой Отечественной войны, в то время уже профессор,
Гениатулла Терегулов становится консультантом по терапии, а потом и главным
терапевтом госпиталей Башкирии. После войны работает главным терапевтом
Минздрава Башкирии, с 1956 г. становится членом правления Всесоюзного
научного общества терапевтов и Курортного совета РСФСР. В это же время
напряженную работу в области курортологии и профессиональных заболеваний
Г.Н. Терегулов совмещал с депутатской деятельностью.
317
Многие поколения студентов мединститута хорошо знали своего
высокообразованного, интеллигентного, требовательного, мудрого профессора.
Он стал и родоначальником династии врачей-медиков. Его сын – Рал
Гениатуллович Терегулов (1922–1998) также профессор, внук Раис – кандидат
медицинских наук, заканчивает мединститут правнук Салават.
Интересно, что почти в эти же годы в Казани работал другой профессор
Терегулов, тоже врач, Абубакир Гиреевич, заведующий кафедрой госпитальной
терапии № 1 Казанского государственного медицинского института, заслуженный
деятель науки, двоюродный брат Ахмет-Султана Галеевича Терегулова. Он также
был одним из тех, кто поднимал медицинскую науку и врачебную практику в
соседнем Татарстане. Будучи в Казани, довелось побывать в той больнице, где
работал Абубакир Гиреевич. Многие его там еще помнят, знают, прекрасно
отзываются. Больница, где работал профессор Терегулов, носит его имя, в фойе
висит его портрет. В Казани бережно относятся к своим выдающимся людям и
для того, чтобы переименовать улицу, больницу, им не нужно было ждать
перестройки. Можно было бы и Башкирскому мединституту дать имя Г.Н.
Терегулова или, например, больнице № 1 (на ул. Тукаева), или курорту Янган-
Тау. На смену убогим «числовым» названиям типа «имени 15-летия ВЛКСМ»,
«им. 40-летия Октября», «им. 50-летия Октября» могут прийти другие, но где
гарантия, что они будут отвечать требованиям истории, будут связаны с этой
землей, с людьми и их делами? Человек должен быть по достоинству оценен по
тем делам, которые он оставил после себя. Сейчас возрождаются практически все
те сословия, которые были до 1917 г. Сословие – это не пережиток, это, если
угодно, сила народа, направление его энергии не в туманное завтра, а на
конкретные дела сегодняшнего дня. В Уфе жили и работали люди всех сословий,
но что знали мы о выдающихся деятелях духовной жизни Ризаитдине бин
Фахретдине и Зия эль Камали, о купцах, не жалевших денег на постройку мечетей
и медресе, о добропорядочных мещанах, о дворянах города? И пусть бы остались
в памяти людей имена Ахмет-Султана Галеевича Терегулова или Гайсы Еникеева,
Юсуфа Акчурина или князя Тенишева. Или вот имена трех братьев – Халилуллы,
Гали и Усмана Терегуловых, оставивших заметный след в истории не только
нашей республики, но и России времен гражданской войны, впоследствии
репрессированных. Пусть это будет улица или дом, клуб или больница, главное,
чтобы осталась память о человеке.
318
В Уфе известны и другие представители этого рода: профессор медицины
Бейна Халиулловна Ахметова (урожд. Терегулова); Роза Низамиддиновна
Терегулова – одна из составителей башкирско-русского словаря, кандидат
филологических наук; декан Башкирского педагогического института – Филарет
Шарифович Терегулов; учитель математики Гали Фазлытдинович Терегулов;
народный артист Республики Башкортостан, солист балета и талантливый педагог
Шамиль Ахметович Терегулов; художник-график, участник многих выставок,
создатель оригинальных работ в области дизайна Айрат Рауфович Терегулов;
многолетний директор Мелеузовского совхоза Марат Исхакович Терегулов;
ветеринарные врачи – Хисмат Терегулов и Айрат Галеевич Терегулов; бывший
мэр города Октябрьского – Флорид Терегулов; старший научный сотрудник
мемориального дома-музея С. Аксакова в Уфе – Эльмира Давыдовна Терегулова.
С этим же родом связаны имена профессоров Лиры Набиевны Мингазетдиновой и
Барыя Батыровича Кудашева. Сейчас уже широко известно имя Нигмата
Терегулова, который в фашистском лагере сохранил стихи Мусы Джалиля.
Вернувшись из плена, он торопился передать эти стихи в Казань. Но молох
советской карательной системы, однозначно ставивший на всех клеймо «друга»
или «врага» народа, не мог допустить, чтобы кто-то спас произведения
«изменника родины». Не послушавшись совета Гениатуллы Нигматулловича
Терегулова, Нигмат мурза все же повез в Татарию стихи Джалиля и был схвачен
[61].
Среди представителей этого старинного рода татарских мурз, достигших
значительных высот в современную эпоху, выделяется фигура председателя
Уфимского научного центра Российской академии наук, президента Академии
наук Башкортостана, лауреата премии Ленинского комсомола и Государственной
премии СССР 1983 года, основателя Института механики многофазных систем,
члена Национального Комитета России по теоретической и прикладной механике,
члена редколлегии основных ведущих международных журналов по механике
Роберта Искандеровича Нигматулина*. Да,
* По правилам, фамилия Нигматуллин пишется с двумя «л», хотя в российских
официальных документах в подобных фамилиях (имеющих арабское происхождение) зачастую
– одно «л». Вторая часть таких фамилий, как Нигматуллин, Идиятуллин, Абдуллин..., если
отбросить окончание «ин», означает имя Аллаха: Нигмат Аллаһ – подарок Аллаха, Идият Аллаһ
– верный путь Аллаха, Абд Аллаһ – раб Аллаха.
319
по известным причинам он носит другую фамилию, хотя по происхождению
принадлежит к роду Терегуловых. Роберт Искандерович Нигматулин – видный
ученый в области механики, исследователь с мировым именем, действительный
член Российской академии наук (с 1991 г.) – родился 17 июня 1940 г. в Москве*.
Рос на Арбате, где в одной из коммунальных квартир ютилась семья. Окончил
МВТУ им. Баумана (1963 г.) и механико-математический факультет МГУ им.
Ломоносова (1965 г.). Его отец – Искандер Нигматуллович Терегулов (1908 г.
рожд.) был младшим братом упоминавшегося выше профессора медицины
Гениатуллы Нигматулловича. В постреволюционные годы Искандер
Нигматуллович Терегулов вынужден был стать Нигматулиным (приняв фамилию,
производную от отчества). Он офицером прошел Великую Отечественную войну,
попадал в окружение. В 1943 г. был отозван с фронта для участия в разработке
нового оружия.
Талант Искандера Нигматулловича, его природный ум проявились в точных
науках. Специалист в области энергетики, он преподавал в МВТУ им. Баумана.
Родители председателя УНЦ РАН встретились и поженились в Янган-Тау.
Дед по матери – Лутфулла Абдулгазизов на рубеже веков учительствовал в
Белорецком районе, был директором Серменевской школы. Несмотря на то, что
семья жила в Москве, с Уфой, с Башкортостаном Роберта Искандеровича многое
связывает, здесь его корни, он часто приезжал сюда и в детские, и в юношеские
годы, и будучи профессором МГУ. В Московском университете прошел путь от
студента до профессора.
Теория и практика тесно переплетены в его творческой научной
деятельности. Вместе с тем Роберт Искандерович и талантливый педагог. Среди
его учеников около двадцати докторов наук и свыше сорока кандидатов наук. В
70-е годы у него установились тесные деловые контакты и с ведущими учеными
Башкирии, исторические, сословные, родственные корни дали свои ростки теперь
уже на профессиональной почве.
На вопрос корреспондента «Вечерней Уфы», как случилось, что именно его
попросили возглавить Уфимский научный центр, Роберт Искандерович ответил:
«Когда научная общественность Башкирии
* В статье использованы материалы, подготовленные для Башкирской энциклопедии, и
статья Р. Красновой «Академик с Арбата» (Вечерняя Уфа. 1993. 20 мая).
320
разделилась в своих взглядах, руководство Академии наук обсуждало со мной эту
трудноразрешимую ситуацию. Обращались ко мне и руководители Республики
Башкортостан, и ученые, представляющие институты Центра, и другие научные
учреждения. Зная мои давние научные связи, информированность в научно-
организационных проблемах новой республиканской академии, меня и попросили
возглавить Уфимский научный центр. Учитывалось и то, что я избран почетным
членом Академии наук Башкортостана».
Наверное, учитывалось и другое – молва о человеке, которая, как известно,
бежит впереди него. Думается, при общей напряженности в обществе, что
отразилось и на академической среде, никого бы не устроило, если бы
руководителем одной из важных ячеек общества, коей является наука, стал бы
человек, забывающий о понятиях чести и долга. Тут нужно быть и выдающимся
ученым, имеющим авторитет в профессиональной среде, и высокопорядочным,
интеллигентным человеком, лидером, умеющим тянуть воз административных
обязанностей, и в то же время психологом, умеющим вникнуть во все тонкости
быстро меняющихся событий. И при этом не забывать своих корней. Роберт
Искандерович всегда помнит, сыном какого народа он является, на какой земле
вырос, прекрасно говорит как на татарском и башкирском, так и на русском,
владеет иностранными языками. Р.И. Нигматулин является членом Меджлиса
татарских мурз. «От рождения до смерти стремитесь к получению знаний», –
говорит пророк Мухаммед в одном из своих хадисов. Академик Р.И. Нигматулин
(Терегулов) стремится не только получить их, но и использовать на благо людей.
Его успехи в науке и жизни – еще одно свидетельство таланта и ума, присущих
лучшим представителям татарского дворянства.
упоминавшийся выше в очерке о мурзах Еникеевых, который выехал на
российскую службу в конце XVI в. из Ногайской орды и служил в городе
Темникове с денежным окладом 12 рублей в год. Он имел пятерых сыновей,
старшим из них был мурза Терегул Еникеев, потомки которого впоследствии
приняли фамилию Терегуловых, тогда как потомки остальных детей мурзы
Еникея Кульдяшева стали именоваться мурзами Еникеевыми. Они уже в конце
XVI в. владели небольшим поместьем, а в начале XVII в. в их владении отмечены
и крестьяне [1. Оп. 21. Д. 870]. Как видно из позднейшего определения
Саратовского дворянского собрания, эта семья получила грамоту от Лжедмитрия
II [7а. Ф. 407. Оп. 1. Д. 1230], т.е., очевидно, как и многие русские дворяне, в
«смутное время» поддерживала самозванца. Но свои владения они сохранили,
перейдя на службу новой династии Романовых. Как видно из официальных
документов, «в выписи 1625 г. значит в Аксельском стану за посадскими
служилыми за Терегулом мурзою, да за Идеем мурзою да за Алакаем мурзою
Еникеевыми по боярской грамоте и по выписи воеводы князя Андрея Хилкова
1594 г. земли 16 четвертей в поле, а в дву потому ж» [61. С. 2]. Пожалование
Терегулу и его братьям земельных владений окончательно вводило их, посадских
служилых мурз, в российское дворянское сословие. Как мы видим, в этой выписи
Терегул именуется мурзою Еникеевым.
В 1614 г. мурза Терегул Еникеев, согласно описанию владений
темниковских мурз, имел: «пашни, паханые на Диком поле, на Атанет стану,
добрые земли 10 чети в поле, а в дву потому ж, сена на Дубраве 100 копен». По
выписи дьяка Степана Умова 1597 года: за ним же состояли «пашни паханые на
«Диком поле» вопче с братом ево Идеем мурзой на Малом Акселе добрые земли
10 чети в поле, а в дву потому же». В результате успешной службы он был
пожалован поместьем, населенным крепостными крестьянами, в д. Ирсит
Саранского уезда [61. С.2].
У Терегула мурзы Еникеева было три сына: Сафар, Уразай, Почепай. Со
своими сотнями они часто выезжали в сторону Дикого поля, чтобы предупредить
неожиданные нападения степняков, постоянно были в разъездах. От этих трех
сыновей пошло многочисленное по-
* Раздел написан совместно с А.Г. Терегуловым.
302
томство, которое впоследствии расселилось в Тамбовской, Саратовской,
Уфимской губерниях.
В конце XVIII в., когда встал вопрос о переселении татарских мурз в
Уфимскую губернию, мурзы Еникеевы и Терегуловы, хотя их родство было уже
очень дальним (уже 180 лет прошло со времен родоначальника рода Терегуловых
– мурзы Терегула Еникеева, сменилось семь поколений), помнили о своем общем
происхождении и решили приобрести в Уфимской губернии земли совместно. В
приобретении Каргалинских земель кроме многочисленных мурз Еникеевых
участвовали: «деревни Идеевой Тимербулат Слакаев сын, Мурсалим Юзеев сын,
деревни Терегуловой Кансуяр Муртазин сын, деревни Смаиловой Смаил
Сулейманов сын, деревни Пишляевой Мусал Сулейманов сын, Пензенского уезда
деревни Байгильдиной Ильбек и Усеин Батыршины сыновья дети Терегуловы».
Как видим, своих родственников собирали по всему краю. И в будущем жизнь
многих поколений этих родственных семей Еникеевых и Терегуловых протекала
параллельно, и даже в XX в. близкими родственниками признавали друг друга
старшие поколения Еникеевых и Терегуловых.
После указа Екатерины II 1784 г. мурзы Еникеевы и Терегуловы начали
совместно ходатайствовать о возведении их в дворянство, предъявили в
Уфимское дворянское собрание следующие документы:
«1. В копиях грамоты 1694 г. Великого Государя и Великого Князя Петра
Алексеевича Великия и Малыя и Белыя России Самодержца нашему воеводе
Афанасию Зворыкину.
Бил челом нам, Великим Государям, Ибраим мурза Сафаров сын Терегулов,
Великого государя указу и по грамоте из печатного приказу, править на
крестьянах его Саранского уезду деревни Большой Ирсит, да Темниковского
уезду деревни Идеево на 1687 и на 1689 годы за Крымские походы рублевые
налоги [...].
Крестьяне в переписных книгах 1678 г. написаны за отцом его и то отца
поместье в 1687 г. справлено за ним, Ибраимом, и был он Ибраим на нашей
Великого Государя службе в 1687 г. в Белгороде, а в 1689 г. велено ему в службе
быть. И нам Великому Государю пожаловать бы его, не велеть на крестьянах его
тех рублевых денег не править, и о том бы дать к тебе нашу Великого государя
грамоту.
А в печатном приказе в перечневых списках с переписных книг 1678 г.
написано за Сафаром мурзою Терегуловым крестьянских и бобыльских дворов в
Саранском уезде в д. Большой Ирсит один двор,
303
в Темниковском уезде в д. Идеевой один двор. В память из разбору за приписью
дьяка Артемия, да в справочном письме из приказа Казанского дворца написано в
1683 г.: «Темниковца Сафар мурзы Теребердеева сына Терегулова поместья его в
Саранском, да в Темниковском уездах и со крестьяне справлен за сыном его за
темниковским за Ибраимом мурзой Терегуловым и в прошлом в 1687 г. по
нашему Великого Государя указу и по наряду на его государевой службе
Темниковский мурза Ибраим Сафаров сын Терегулов был в Белгороде в полку
боярина нашего и воеводы князя М.Г. Ромадановского с товарищи до отпуску же
по нашему Великого Государя указу. Послана наша Великого Государя грамота
из приказу Казанского дворца в Темников к воеводе, велено темниковским
мурзам, которые были в Белгороде, к нынешней Великого Государя службе, всем
по списку быть во всякой готовности, против наряду 1687 г., а куда им наряд
будет, а им в то число итти тот час безо всякого молчания и в нынешнем 1696 г.
по нашему Великого государя указу и по выписи за памятью дьяка нашего Петра
Швартова сверх его крестьян в сборы 1683 и 1689 гг. денег имать не велено, для
того по справке с разрядом и с приказу Казанского дворца в 1683 г. был он в
Белгороде и во 1689 г. ему и всем темниковским мурзам велено к службе быть
готовыми. Наша Великого Государя грамота придет и ты бы Саранского уезду с
поместья Ибраима мурзы Сафарова сына Терегулова в д. Большой Ирсит с одного
двора денежные казны людям пожалованные на прошлые 1687 и 1689 годы по
симу нашему, Великого Государя, указу править не велел, а сию, Великого
Государя, грамоту велел записать в книгу, в доимочной росписи под статьею и
отдал людям его или крестьянам с распискою для считки.
2. В копии с разборных списков темниковским служилым мурзам,
засвидетельствованной Темниковским уездным судом, 1716 г. значит: 5-й роты
ротмистр Досай мурза Ибраимов сын Терегулов. Да 1680 г. по разбору стольника
Т.В.Нарбекова Араслан мурза Уразеев сын Терегулов земли 380 четвертей, денег
12 рублей. Бектимир мурза Уразеев сын Терегулов земли 250 четвертей, денег 8
рублей, Ибраим мурза Сафаров сын Терегулов земли 250 четвертей, Пермай
мурза Почипаев сын Терегулов земли 82 четвертей, один двор.
3. По спискам 1723 и 1745 годов, засвидетельствованным Темниковским
уездным судом, значатся мурзы Терегуловы. Написаны поданные в 1782 г. к
нынешней последней ревизии списки дедов и отцов их.
304
4. Родственники их Тамбовского наместничества Темниковской округи
деревни Терегуловки мурзы свидетельствуют, что они, просители, проживающие
в Уфимском наместничестве, одного с ними рода, мурзы Терегуловы.
Темниковским нижним земским судом удостоверено, что в подтверждение того –
свидетельства от означенной деревни Терегуловки мурз в том суде.
5. В засвидетельствованной Белебеевским Нижним Земским Судом, копии с
поданной 1782 г. от деревни оной Каргалы списки значит: Кадралей Баибаев сын
мурза Терегулов показан умершим, у него сын Юат мурза Терегулов, у него сын
Аит показан умершим, у Аита два сына Абдулла, Абдрашит; Кадралей мурза
Кулбаев сын Терегулов, у него сын Бахтей. Мусей Муртазин сын мурза Терегулов
показан умершим, у него два сына Айса, Усей, у Айсы три сына Умяр, Сулейман,
Азмет, у Усея два сына Аюп, Усман, Хансвер Муртазин сын мурза Терегулов, у
него сын Башир; Надырша Мустаев сын мурзы Терегулов, у него сын Башир;
Надырша Мустаев сын мурза Терегулов, у него сын Давыд, оба показаны
умершими. У Давыдова таковых мурз Терегуловых в подушном окладе состоит 12
душ».
Рассмотрев эти документы, Уфимское губернское дворянское собрание
определило: «вышеписанныя представленные в копиях грамоты и другия
письменные виды и свидетельства на прошествие просителей от тех мурз
Еникеевых и Терегуловых, кои недвижимыя имения и поместья за собою имели,
на утверждение их в мурзинском достоинстве, находит достаточными и чтобы
они восстановлены были в состоянии им свойственное того рода. Основываясь на
вышеизображенных высочайших узаконениях, единогласно приказали, о
выключке из подушного оклада означенных мурз Еникеевых 64, Терегуловых 20
человек, для донесения на рассмотрение правительствующего сената представить
к его превосходительству господину генерал-майору, правящему должность
правителя Уфимского наместничества и кавалеру Александровичу Пеутлину, от
собрания донесение, а для ведома и в Уфимское правление с сего протокола
сообщить копию.
Подлинный подписали: Губернский предводитель Николай Сумароков.
Уездные депутаты: Николай Тимашев, Сергей Левашев, Андрей Мартынов,
Дмитрий Мертваго, князь Ефим Ураков. Секретарь дворянства Бурцев» [7а. Д.
1230].
Окончательное решение по этому делу состоялось 12 лет спустя. Указ
Императора Павла I о возведении в дворянство живших в
305
Уфимской губернии мурз Еникеевых и Терегуловых пришел одновременно, 27
ноября 1796 г.
До революции Терегуловы компактно, большими группами проживали в
деревнях Идеево Тамбовской губернии, Терегулово Саратовской губернии и
Каргалы Уфимской губернии. Терегуловы из Саратовской губернии, узнав, что их
родственники в Уфимской губернии возведены в дворянское достоинство,
активно хлопотали об возведении в дворянство также и их, однако в Саратовской
губернии они такой поддержки, какую оказал барон Игельстром уфимским
татарским дворянам, не нашли, поэтому их хлопоты были весьма
продолжительными. Представляет интерес тот путь, которым они пытались
добиться дворянского звания. Эти Терегуловы имели торговые связи и вели дела с
казахскими ханствами. В то время правители этих территорий еще пользовались
некоторой самостоятельностью и русское правительство, заинтересованное в их
поддержке, могло прислушиваться к их просьбам. Поэтому саратовские
Терегуловы обратились к хану Меньшой Киргыз-Кайсацкой Орды (казахского
Младшего жуза) Ширгазы с просьбой ходатайствовать через Министерство
иностранных дел о возведении Терегуловых в дворянство. Однако это тоже
большого эффекта не дало. Но тот факт, что Терегуловы имели связи с
казахскими ханами, представляет немалый интерес. В этот период татарский язык
был языком дипломатических отношений на востоке и, видимо, Терегуловы
принимали в этом активное участие.
В деле о дворянстве саратовской семьи Терегуловых сохранились
чрезвычайно любопытные документы, публикуемые ниже:
«19 апреля 1801 г.
Августейший монарх! Всемилостейший Государь.
В Бозе почившая прародительница Вашего Императорского Величества
бессмертная мудростию и благостию Государыня Императрица Екатерина
Алексеевна II между изливаемыми во всей Ея жизни к подданным своим
благотворениями особливейше облагодетельствовать изволила благородное
российское дворянство отличною привилегиею так же не оставила даровать
таковую и оставшимся между обитающими в разных губерниях Всероссийской
Империи в магометанском законе так называемым князьям и мурзам татарского
происхождения, объявя высочайшую свою волю данным правительствующему
сенату в 1784 г. февраля день 22 имянным указом, чтоб все из таковых как
предъявят жалованные предкам их грамоты на недвижимые имения и другие
письменные виды, утверждающие благородство
306
с явным доказательством, что они от тех родов. Не было без решимости, а по тому
и мы оставались более без исключения от личной подати. Соблаговолите
ниспослать высочайшее Ваше правительствующему Сенату пожелание, чтоб оное
решено было не в очередь, и через то усугубить те щедроты и милосердие
благоденствующея Великия Государыни Императрицы, коими она по матерному
своему соболезнованию о наших магометанских родах подвигнута.
Августейший монарх, Всемилостейший Государь!
Верноподданный Вашего Императорского Величества, Саратовской
губернии Кузнецкой округи мурза Теребердей Терегулов» [7а. Д. 1230].
«27 января 1802 года.
В Правительствующий Сенат из Герольдии.
Рапорт.
Бывший генерал-прокурор и кавалер князь Алексей Борисович Куракин
1797 г. 27 дня Правительствующему Сенату объявил, что Его Императорское
Величество прошение Саратовской губернии Вольской округи Багалдиной из
татар мурзы Альбека Баторшина Терегулова, просящего о решении в Сенате дела,
относительно дачи ему с прочими дворянского достоинства и исключения из
подушного оклада Высочайше повелеть соизволил препроводить в Сенат и 31 мая
сего года генерал от инфантерии, генерал-прокурор и кавалер Александр
Андреевич Беклешов Герольдии объявил, что имеет он Высочайшее Его
Императорского Величества повеление рассмотреть всеподданейше прошение
Теребердея Терегулова о решении находящегося в Герольдии дела о дворянском
их происхождении и предлагает оное рассмотреть и сделать законное
определение без промедления времени во исполнение сих предписаний,
Герольдия рассматривали рапорт бывшего саратовского губернатора Нефедьева,
при коем представя присланные к нему из Саратовского дворянского собрания
доказательства о происхождении рода мурз Терегуловых, всего 46 человек, от
древних благородных предков, доносит, что он положение дворянского собрания
находит учиненным на правилах законов в соответственность предъявленных
доказательств и полагает, что сей род мурз Терегуловых следует быть
исключенным из подушного оклада.
В доказательствах же явствует:
1-е. В родословной, что предок рода мурз Терегуловых, прапращур
просителя Альбека Терегулова, Еникей Кульдяшев служил по
307
городу Темникову, у него были дети Терегул, Идей, Алкай и Иртуган.
2-е. В грамоте 7119 г. (1611) от Царя и Великого Князя Дмитрия Ивановича,
что Иртугану мурзе Еникееву пожаловано в Темниковском уезде поместье сто
пятьдесят четвертей в его окладе со всеми угодьи, и велено что бы живущие на
той земле крестьяне, его помещика Иртугана мурзу слушали и доход ему платили.
3-е. В выписях с темниковских и кадомских писцовых книг 7137 (1629) и
7193 (1685) годов, что Терегул, Идей, Алкай и Иртуган Еникеевы дети написаны
служилыми мурзами, и за ними состояли во владении в Темниковском и
Кадомском уездах поместья, вотчины и крестьяне по грамотам Великих
Государей.
4-е. В грамоте Великого Государя Царя и Великого Князя Федора
Алексеевича 7187 (1679) года, Усеин мурза Идеев сын Еникеев служил Великим
Государям лет с пятьдесят [и] побольше и велено его отставить, а вместо него
служить сыну его Байберу мурзе Еникееву.
5-е. В разборном 7188 (1680) г. темниковским детям боярским,
новокрещенам, мурзам и татарам описать показано, Пермай мурза Почепаев сын
Терегулов (просителя прапрадед) от службы отставлен, за ним поместья 72 чети и
един двор, а с того поместья служит сын его Умряк мурза Терегулов.
6-е. По грамоте Великого Государя Царя и Великого Князя Петра
Алексеевича 7204 (1696) г. велено с крестьян Ибраима мурзы Сафарова сына
Терегулова за службу во 195 (1687) г. отца его и его самого в крымских походах и
в Белгороде за 195 и 197 (1689) годы рублевых денег не править.
7-е. В списке, учиненном дворянским собранием из ревизских сказок, что из
рода мурз Терегуловых Пермая мурзы сын, Алкай и Умряк мурзы второго
Пермаева сына дети Резеп и Батырша отец просителя впервыя поступили в
подушный оклад и записаны в ревизию 1723 года, а по них уже и потомки их
состоят в окладе, и всегда именованы были мурзами.
Саратовское дворянское собрание по рассмотрении их доказательств
Альбека Терегулова о древнем и благородном состоянии предков его определило
просителя с родом внесть в 6 часть дворянской родословной книги и об
исключении из подушного оклада как его самого, так и весь род его, представить
в Правительствующий Сенат.
Сверх их доказательств Саратовское дворянское собрание на требование
Герольдии, по каким причинам князья и мурзы вошли в
308
подушный оклад, доносит, что по состоявшимся 188 (1680) ноября 189 (1681) год
майя 24 дня, 713г. ноября 5 дня и 715 г. июня 12 числа указам, магометанского
закона от владельцев за невосприятие православной христианской веры крестьяне
с пашнями и угодьи, только или крестьянами владеемым отобраны, а того чтоб
князей и мурз с отобранными от них крестьянами в подушный оклад написать,
указного повеления не было, да и жалованныя им поместья земли, мельницы и
другия угодьи от них не отобраны, которыми и поныне по предкам своим из роду
в род потомственно владеют.
После отобрания крестьян, предки их князья и мурзы наравне с
крестьянами, хотя производимую с 1718 г. в вырубке на корабельное строение
лесов работу с поставкою до Санкт-Петербурга по указам и исправляли, но
именование мурзинское и княжеское от них не отнято и ничем не опорочено.
А потому в письменных производствах и по документам всегда именуются
по предкам своим князьями и мурзами и преступлениями, кои изображены в 6-й
статье Высочайше жалованной дворянству грамоты, подвержены не были,
наконец, оставя их проживать в домах своих с 1729 г. сравнены они с прочими
ясашными крестьянами подушным окладом. Собственного желания предков их и
самих просителей к положению в подушный оклад никогда не было.
Герольдия определила: как Саратовское дворянское собрание по
представленным от просителя Альбека Терегулова доказательствам усмотрело,
что предки рода его действительно от Великих Государей Царей за службы
Российскому престолу жалованы поместьями, пользуясь преимуществами равно
как и другие дворяне и бывший саратовский губернатор Нефедьев таковое
положение дворянского собрания нашел учиненным по правилам законов. То
приемля основанием, имянной 1784 г. февраля 22 дня Высочайший указ дабы все
таковые мурзы татарского происхождения, подать личную платящие,
восстановлены были в состоянии им свойственном и пользовались неотъемлемо
преимуществами, по коим порода их от заслуженных предков происходящая, дает
право дворянской грамоты 92 статьи что доказательствами неопровергаемыми
благородства да будут:
6-е. Указы на дачу земель или деревень.
7-е. Верстаны по дворянской службе поместьями.
8-е. Указы или грамоты на пожалование из поместья вотчинами. И мнение
Коллегии иностранных дел в 1755 г. Герольдии сообщенное, что мурзы в
российском подданстве находятся, которые все про-
309
исхождения ногайского и с обретающимися в турецкой стороне однородны,
почитаемы быть могут за дворян, Герольдия и полагает, что сей род Терегуловых
должен быть возведен в первобытное состояние и выключен из подушного
оклада, во как сие зависит единственно от власти Его Императорского
Величества, а потому представлен Правительствующему Сенату рапортом и
приложить роспись, кого из рода Терегуловых Герольдия находит по
доказательствам их достойными о возведении в первобытное предков их
благородное состояние и выключить из подушного оклада, каковая у сего
прилагается» [7а. Д. 501].
Сохранилось и официальное обращение по тому же вопросу, адресованное
министру иностранных дел графу К.В. Нессельроде:
«21 мая 1820 года.
Милостивый государь мой граф Карл Васильевич!
Настоящее Вашего Сиятельства 10 сего июня за № 333, коим сообщили ему
Высочайшее утвержденое положение Комитета иностранных дел, последовавшее
по ходатайству Меньшой Киргиз-Кайсацкой орды хана Ширгазы о приведении к
окончанию производящегося в Герольдии дела проживающих в Саратовской
губернии мурзы Терегулова из дворян, которые с прочими однофамильцы состоят
в звании мурз, имею честь ответствовать, что в Герольдии производит дела о
дворянстве мурз Терегуловых и Еникеевых, жительствующих в Уфимской,
Саратовской и Тамбовской губерниях, которые все происходят от одного предка.
Из них жительствующие в Уфимской, что ныне Оренбургская губерния,
мурзы Терегуловы 19 душ и Еникеевы 65 душ. По Высочайшему указу от 27
ноября 1797 г. на докладе Правительствующего Сената возведены в благородное
предков их состояние и выключены из подушного оклада, а о таковом их
возведении в благородное состояние прочих родственников их Терегуловых 87 и
Еникеевых 32 человека и о выключении их из подушного оклада был поднят
Правительствующим Сенатом доклад в 1804 г., на каковой Высочайшей
конформации не последовало, и повелено как сей так и другой о мурзах
Акчуриных докладе хранить в архиве Департамента Министерства юстиции
впредь до Высочайшего повеления, потом в 1810 г. бывший министр юстиции
[Иван Иванович Дмитриев] представлял Государю Императору, что
ходатайствовать [текст неразборчив] помянутых докладов 1811 г. октября 25 день
[...] хранится вследствие Высокомонаршей воли в архиве департамента юстиции
впредь до высочайшего повеления об них» [7а. Д. 501].
310
Необоснованные проволочки (фактически отказ от окончательного решения
их дела по существу, несмотря на положительное заключение Герольдии) не
обескуражили Терегуловых, и различные представители этой семьи продолжали
добиваться восстановления в дворянском достоинстве. С этой целью они вновь
обращались в различные высокие инстанции. Приведем одно из таких прошений:
«22 ноября 1822 года.
Господину генералу от инфантерии, члену Государственного Совета,
министру юстиции и кавалеру князю Дмитрию Ивановичу Лобанову-
Ростовскому.
Саратовской губернии, Кузнецкого уезда, деревни происходящего из мурз
татарина Давыда Моисеева сына Терегулова.
Всепокорнейшее прошение.
По ходатайству Киргиз-Кайсацкой орды хана Ширгазы Комитет азиатских
дел с Высочайшего утверждения, через Министерство иностранных дел о
рассмотрении производящегося Правительствующего Сената по Герольдии дела
об освобождении отца моего Моисея Терегулова с сыновьями мною Давыдом и
Сефитдином от платежа ясака и о причислении к прочим однофамильцам,
состоящим в звании мурз. На таковое отношение министерство иностранных дел,
Ваше сиятельство от 21 мая 1820 г. за № 388 ответствовали, что хотя о возведении
нас в дворянское достоинство и подносимы на Высочайшее утверждение
доклады, но оставлены без разрешения впредь до Высочайшего повеления и
хранятся поныне в архиве департамента Вашего сиятельства.
Сие ответствие Вашего сиятельства, Министерство иностранных дел,
немало не относится к просьбе нашей, но простирается к однофамильцам,
отыскивающим дворянство по Тамбовской губернии, дело же наше поныне
остается Правительствующего Сената по Герольдии без рассмотрения.
За сим осмеливаюсь прибегнуть к Вашему Сиятельству со всепокорнейшею
просьбою, прошу о проведении Высочайше утвержденного положения Комитета
азиатских дел в надлежащее исполнение, о рассмотрении нашего дела дать по
начальству Вашему Правительствующему Сенату предложение».
Но в царствование Императора Александра I решение дел татарских мурз по
непонятной причине постоянно откладывалось, несмотря на обращения по этому
поводу некоторых видных должностных лиц. Приведена ниже записка (к
сожалению, автора ее устано-
311
вить не удалось), составленная уже при Николае I, в декабре 1826 года, и
адресованная статс-секретарю А.Н. Оленину:
«Милостивый государь мой Алексей Николаевич!
Вследствие личного объяснения со мною Вашего превосходительства
относительно возведения в дворянство татарских родов имею честь уведомить
вас, милостивый государь мой, что в 1804 г. Правительствующий Сенат подносил
всеподданейший доклад о возведении в благородное состояние мурз
Терегуловых, Еникеевых, Акчуриных, но Высочайшей конформации на оные не
последовало и повелено же доклады их хранить в архиве Департамента
Министерства юстиции, впредь до высочайшего повеления.
В 1809 г. таковой же доклад о мурзах Шихмаметовых, по Высочайшему
повелению, препровожден в Комитет министров и там остался
неконфирмованным.
Затем в 1810 г. бывший министр юстиции Дмитриев представлял
блаженныя памяти Государю Императору, что Терегуловы ходатайствуют о
разрешении поднесенного о них доклада, но и при сем случае подтверждено
прежнее Высочайшее повеление хранить доклады в архиве, с того самого времени
Герольдия остановилась уже докладами своими Правительствующему Сенату о
возведении татарских мурз в дворянское достоинство.
Основываясь на этом, в 1820 г. на отношении управляющего
Министерством иностранных дел о представлении к Высочайшему утверждению
сообщено было, что распоряжения о поднесении не имелось.
С совершенным почтением имею честь быть Вашего превосходительства
слуга».
[Подпись неразборчива] [7а. Д. 501].
К сожалению, документов об утверждении в дворянстве саратовской ветви
рода обнаружить не удалось и окончательная судьба их прошений нам пока
неизвестна. Во всяком случае, происхождение этой ветви рода и их прямое
родство с оренбургскими Терегуловыми, утвержденными в дворянстве еще в 1796
г., хорошо документированы, и приведенная выше записка Герольдии 1802 г.
убедительно подтверждает их право на древнее дворянское достоинство.
Первоначально, как мы видели, род Терегуловых отличался на военном
поприще. Впоследствии, ведя мирный, оседлый образ жизни, имея возможность
учиться, многие из них занимаются просветительской деятельностью, учатся в
медресе, строят мечети. Постепен-
312
но началось переселение Терегуловых из родовых деревень в ближайшие города –
Уфу, Казань. Несмотря на гонения и унижения, выпавшие на долю татарской
аристократии в XVII–XVIII вв., все мурзы Терегуловы остались верны
мусульманской вере, а полученные знания только укрепляли их в ней. Раз
добровольно приняв ислам, они, как умные и порядочные люди, не могли уже
отречься от него. Их связь с Оренбургским магометанским духовным собранием
(или ведомством), как раньше именовалось Духовное управление мусульман,
прослеживается по многим материалам. До революции в этом ведомстве работали
потомственные дворяне Идиатулла Гайфуллинович и Гусман Сафиуллович
Терегуловы. Регистратор и архивариус Духовного собрания титулярный советник
Минли-Шарафутдин Назмиддинович Терегулов 35 лет проработал здесь, ушел на
пенсию только по болезни в 1916 г., за время работы был удостоен ордена Св.
Станислава 3-й степени и серебряной медали в память царствования императора
Александра III. Духовное собрание определило ему пенсию в размере 360 рублей
в год, что по тому времени было немало.
Большую известность в Уфе и губернии в начале века приобрел Ахмет-
Султан Терегулов. Он родился в 1880 г. в Уфе. Вся его жизнь, за исключением
нескольких лет, вынужденно проведенных в Сибири, связана с этим городом. Он
был вторым ребенком в большой и дружной семье (у него были еще сестра и три
брата). Отец – Галей Батыргалеевич, потомственный дворянин, большую часть
времени проводил в родной д. Каргалы Белебеевского уезда Уфимской губернии,
мать – Магрифа Фахретдиновна проживала в Уфе, где учились дети. Дом семьи,
дворянское гнездо, сохранился и поныне на улице Фрунзе (№ 54). В этом
двухэтажном бревенчатом доме жила вся семья, имелись комнаты родителей,
отдельные комнаты для каждого ребенка, большая гостиная, столовая, комнаты
отдыха, комнаты для прислуги, швеи, повара (до 1984 г. здесь жил племянник
Ахмет-Султана Галеевича – Рустэм Исмагилович Терегулов, ныне проживающий
по другому адресу). Окончив городское училище и экстерном – гимназию, Ахмет-
Султан начал работать конторщиком у нотариуса, трудился на разных
должностях, связанных с конторскою и счетной работой в Уфимском городском и
земском присутствиях, был делопроизводителем Промыслового и временным
секретарем Воинского присутствий, заведовал делопроизводством Губернского
комитета по делам мелкого кредита. В автобиографии, на-
313
писанной в 1951 г., он, разумеется, не рискнул упомянуть о том, что в 1905 г. был
принят на службу в канцелярию уфимского губернатора в качестве младшего
помощника управляющего, а с 1915 г. был назначен старшим чиновником особых
поручений при губернаторе. По воспоминаниям его близких, он был человеком
известным и уважаемым в губернии. В 1915–1917 гг. является гласным членом
уфимской городской Думы. Он же упоминается в списках депутатов одного из
последних Уфимских губернских дворянских собраний, прошедшего в январе
1917 г. (в числе шести дворян-мусульман). А.-С.Г. Терегулов был также
уполномоченным советником Русского общественного театра, предоставляет
сцену артистам татарского театра «Hyp» в здании Дворянского собрания. Это
были годы брожения в обществе. По рассказам тех, кто хорошо знал Ахмет-
Султана Галеевича, известно, что в это время он много помогал кредитами
крестьянским хозяйствам губернии и даже оказывал содействие принимавшим
участие в революционном движении князю В.А. Кугушеву и будущему наркому
продовольствия в правительстве большевиков А.Д. Цюрупе. Живя на стыке двух
эпох, в переломный момент истории, он не был сломлен, не потерял своих
человеческих качеств. Порядочность, высокая культура, доброжелательность,
интеллигентность помогли ему сохранить не только уважение людей, но и саму
жизнь в условиях захлестнувшей страну волны репрессий, учиненной
большевиками. Первым браком он был женат на Зулейхе Султановой, дочери
оренбургского муфтия Мухамедьяра Султанова. По меркам того времени они
вели жизнь состоятельных просвещенных людей. До революции судьба не
обходила своей милостью семью Терегуловых. Так, женой младшего брата
Исмагила была Хадича – дочь известного купца-мануфактурщика, миллионера
Сабиржана Шамгулова. Купец Шамгулов известен тем, что ему принадлежала
часть помещения старого универмага города (нынешний ЦУМ со стороны ул.
Свердлова), и он щедро финансировал строительство мечетей и медресе в Уфе
(уже в советское время, в конце НЭПа купец Шамгулов успел эмигрировать в
Турцию).
Но мало-помалу начали сгущаться тучи. Трагически умер, упав с лошади,
брат Сулейман. В 1915 г. скончался муфтий Султанов, 29 лет возглавлявший
крупнейшее в России Духовное ведомство мусульман. В младенчестве умерли два
сына Ахмет-Султана и Зулейхи.
В 1917 г. разразилась революция. А.-С.Г. Терегулов работал в губернском
комиссариате Временного правительства, а после ок-
314
тябрьского переворота и прихода к власти большевиков непродолжительное
время служил в Духовном ведомстве мусульман. В 1919 г., чтобы избежать
мобилизации в армию белых, Терегулов поступает в Общество Красного Креста,
работники которого от военной службы освобождались. С учреждениями этого
общества был эвакуирован сначала в Омск, затем в Ачинск, работал счетным
работником госпиталя. Некоторое время пробыл делопроизводителем в Чите. В
1922 г. Ахмет-Султан Галеевич начинает работать бухгалтером, и эта профессия
становится отныне его основным занятием. Властям были нужны не порядочные
люди, а не гнушающиеся ничем проводники линии партии. Репрессии не
коснулись этого человека потому, что его защищала справка, полученная от
наркома А.Д. Цюрупы. Учитывая заслуги перед старыми революционерами и
помощь в конспиративной работе, Цюрупа оставил своего рода охранную
грамоту, отпечатанную на машинке и скрепленную печатью, о том, чтобы
Терегулова не трогать ни при каких обстоятельствах (справка эта, к сожалению,
не сохранилась). Поручительство высокопоставленного советского деятеля спасло
Ахмет-Султану жизнь, однако его брата Абдуллу, в свое время служившего
офицером в белой армии, от тюрьмы не уберегло. Восемь лет провел Абдулла
мурза в советских лагерях, вернувшись домой лишь незадолго до смерти.
Свою деятельность бухгалтера Ахмет-Султан Галеевич начал в госпитале,
затем служил в Народном комиссариате здравоохранения Башкирии, в
железнодорожном техникуме. С 1942 г. он – главный бухгалтер Уфимского
авиационного техникума, где в 1946 г. был удостоен медали «За доблестный
труд». Еще в начале 30-х годов умерла его жена Зулейха. В 1937 г. А.-С.Г.
Терегулов вторично женился. Его супруга Марьям Камаловна Черкасова была
дочерью бывшего имама из Чистопольского района Татарстана и приехала в Уфу
после многих лет работы в Москве. Врожденная доброжелательность,
сердечность, отзывчивость делали Ахмет-Султана Галеевича близким всем
людям, с которыми ему приходилось встречаться. В июле 1952 г. Ахмет-Султан
Галеевич Терегулов умер от рака желудка. В последний путь его провожал весь
коллектив Уфимского авиационного техникума, где он проработал главным
бухгалтером 11 лет. Могила его находится на мусульманском кладбище Уфы, в
фамильном захоронении семьи.
Долгую, интересную, наполненную событиями жизнь прожил другой
видный представитель этой фамилии Гениатулла Нигматул-
315
лович Терегулов, которому судьба отпустила без малого 93 года (1891–1984). Имя
Г.Н. Терегулова было широко известно в Башкирии и за ее пределами на
протяжении более пятидесяти лет. То, что фамилия Терегуловых стала
чрезвычайно популярной в нашей республике, да и не только в ней, во многом его
заслуга. Любому Терегулову, услышав его фамилию, непременно задают вопрос:
«А вы не родственник профессора Терегулова из мединститута?». И причем
вопрос такой задают не только в Уфе, но и в Москве, в Казани, в Перми, в
Челябинске. Профессор, доктор медицинских наук, заслуженный деятель науки
Башкортостана, заслуженный врач Российской Федерации, кавалер орденов
Ленина, Трудового Красного Знамени, Знак Почета, награжденный Почетными
грамотами республики и России, автор монографических трудов «Теплая гора
Янган-Тау» (1939), «Курорты Башкирии» (1961, 1967), человек, внесший
огромный вклад в изучение гипертонической болезни – таковы личные
достижения Гениатуллы Нигматулловича, за которыми стоит, несомненно,
огромная работа во имя людей.
В 1932 г. он руководил организацией Уфимского мединститута, первого
высшего медицинского учреждения в Башкирии; в 1937 г. открыл и разработал
лечебные факторы курорта «Янган-Тау»; в 1945 г. организовал Уфимский
институт профессиональных заболеваний. Гениатулла Нигматуллович в течение
20-ти лет был председателем Башкирского республиканского научного общества
терапевтов, членом правления терапевтического общества СССР.
Родился Гениатулла мурза Терегулов в 1891 г. в Каргалах, в 1911 г. окончил
учительскую школу в Казани. Несколько лет работал учителем начальной школы
в татарской деревне, в 1918 г. оканчивает учительский институт в Уфе. Работает
преподавателем и заведующим средней школы, в начале 20-х – лектором
Московского университета трудящихся Востока. Единственной его связью с
врачебной деятельностью в те годы было то, что в 1912 г. параллельно с
получением учительского образования и работой на педагогической ниве
будущий профессор медицины окончил курсы по подготовке оспопрививателей в
г. Белебее. В 1912–1914 гг. он по совместительству работал оспопрививателем в
башкирских и татарских деревнях. В нем долго боролись тяга к
преподавательской, учительской работе и стремление врачевать. В 1925–1932 гг.
Г.Н. Терегулов принимал активное участие в составлении пяти учебников для
татарских школ, являясь председателем специальной комиссии при Центр-
316
издате г. Москвы, а уже став врачом (в 1927 г. в возрасте 36 лет окончил
медицинский факультет МГУ), в 30-е годы был членом бюро научных работников
в Башмединституте, принимал активное участие в работе по составлению
медицинских терминов на башкирском языке. Но в конце концов желание
работать врачом, принести максимальную пользу народу именно в этой области
перевесило, этому он отдал все силы и знания. Поэтому мы знаем его
преимущественно как врача, хотя и работа по созданию учебников для татарских
школ, несомненно, была очень нужной и полезной.
В 1932 г. Гениатулла Нигматуллович был командирован из Москвы в Уфу
на работу по организации мединститута и назначен его первым директором, хотя
и с приставкой и.о. (исполняющий обязанности), а затем и зам. директора (по
1936 год). Директором же его не утвердили, поскольку Гениатулла мурза был
беспартийным, а назначили партийного чиновника. Но это обстоятельство не
помешало ему стать фактическим руководителем и, будучи проректором, в
течение долгих лет определять научную и педагогическую деятельность
мединститута. После того как вуз начал работать, Г.Н. Терегулов становится
ассистентом, потом доцентом терапевтической клиники, а с 1937 г. становится
заведующим кафедрой пропедевтики внутренних болезней. Начиная с 1937 г. его
увлекла новая работа, связанная с открытием полезных свойств горы Янган-Тау.
Все летние месяцы проводит он там, руководя изучением целебной горы,
предлагает открыть санаторий для лечения больных хроническими заболеваниями
суставов, нервов, почек и желудка. О значении этого санатория говорить сегодня
не приходится: за 50 с лишним лет тысячи людей поправили свое здоровье. Г.Н.
Терегулов дал также импульс созданию еще одной жемчужины Башкортостана –
Красноусольского санатория.
В 1940 г. по результатам своих исследований лечебного фактора горы
Янган-Тау он защищает докторскую диссертацию.
В годы Великой Отечественной войны, в то время уже профессор,
Гениатулла Терегулов становится консультантом по терапии, а потом и главным
терапевтом госпиталей Башкирии. После войны работает главным терапевтом
Минздрава Башкирии, с 1956 г. становится членом правления Всесоюзного
научного общества терапевтов и Курортного совета РСФСР. В это же время
напряженную работу в области курортологии и профессиональных заболеваний
Г.Н. Терегулов совмещал с депутатской деятельностью.
317
Многие поколения студентов мединститута хорошо знали своего
высокообразованного, интеллигентного, требовательного, мудрого профессора.
Он стал и родоначальником династии врачей-медиков. Его сын – Рал
Гениатуллович Терегулов (1922–1998) также профессор, внук Раис – кандидат
медицинских наук, заканчивает мединститут правнук Салават.
Интересно, что почти в эти же годы в Казани работал другой профессор
Терегулов, тоже врач, Абубакир Гиреевич, заведующий кафедрой госпитальной
терапии № 1 Казанского государственного медицинского института, заслуженный
деятель науки, двоюродный брат Ахмет-Султана Галеевича Терегулова. Он также
был одним из тех, кто поднимал медицинскую науку и врачебную практику в
соседнем Татарстане. Будучи в Казани, довелось побывать в той больнице, где
работал Абубакир Гиреевич. Многие его там еще помнят, знают, прекрасно
отзываются. Больница, где работал профессор Терегулов, носит его имя, в фойе
висит его портрет. В Казани бережно относятся к своим выдающимся людям и
для того, чтобы переименовать улицу, больницу, им не нужно было ждать
перестройки. Можно было бы и Башкирскому мединституту дать имя Г.Н.
Терегулова или, например, больнице № 1 (на ул. Тукаева), или курорту Янган-
Тау. На смену убогим «числовым» названиям типа «имени 15-летия ВЛКСМ»,
«им. 40-летия Октября», «им. 50-летия Октября» могут прийти другие, но где
гарантия, что они будут отвечать требованиям истории, будут связаны с этой
землей, с людьми и их делами? Человек должен быть по достоинству оценен по
тем делам, которые он оставил после себя. Сейчас возрождаются практически все
те сословия, которые были до 1917 г. Сословие – это не пережиток, это, если
угодно, сила народа, направление его энергии не в туманное завтра, а на
конкретные дела сегодняшнего дня. В Уфе жили и работали люди всех сословий,
но что знали мы о выдающихся деятелях духовной жизни Ризаитдине бин
Фахретдине и Зия эль Камали, о купцах, не жалевших денег на постройку мечетей
и медресе, о добропорядочных мещанах, о дворянах города? И пусть бы остались
в памяти людей имена Ахмет-Султана Галеевича Терегулова или Гайсы Еникеева,
Юсуфа Акчурина или князя Тенишева. Или вот имена трех братьев – Халилуллы,
Гали и Усмана Терегуловых, оставивших заметный след в истории не только
нашей республики, но и России времен гражданской войны, впоследствии
репрессированных. Пусть это будет улица или дом, клуб или больница, главное,
чтобы осталась память о человеке.
318
В Уфе известны и другие представители этого рода: профессор медицины
Бейна Халиулловна Ахметова (урожд. Терегулова); Роза Низамиддиновна
Терегулова – одна из составителей башкирско-русского словаря, кандидат
филологических наук; декан Башкирского педагогического института – Филарет
Шарифович Терегулов; учитель математики Гали Фазлытдинович Терегулов;
народный артист Республики Башкортостан, солист балета и талантливый педагог
Шамиль Ахметович Терегулов; художник-график, участник многих выставок,
создатель оригинальных работ в области дизайна Айрат Рауфович Терегулов;
многолетний директор Мелеузовского совхоза Марат Исхакович Терегулов;
ветеринарные врачи – Хисмат Терегулов и Айрат Галеевич Терегулов; бывший
мэр города Октябрьского – Флорид Терегулов; старший научный сотрудник
мемориального дома-музея С. Аксакова в Уфе – Эльмира Давыдовна Терегулова.
С этим же родом связаны имена профессоров Лиры Набиевны Мингазетдиновой и
Барыя Батыровича Кудашева. Сейчас уже широко известно имя Нигмата
Терегулова, который в фашистском лагере сохранил стихи Мусы Джалиля.
Вернувшись из плена, он торопился передать эти стихи в Казань. Но молох
советской карательной системы, однозначно ставивший на всех клеймо «друга»
или «врага» народа, не мог допустить, чтобы кто-то спас произведения
«изменника родины». Не послушавшись совета Гениатуллы Нигматулловича
Терегулова, Нигмат мурза все же повез в Татарию стихи Джалиля и был схвачен
[61].
Среди представителей этого старинного рода татарских мурз, достигших
значительных высот в современную эпоху, выделяется фигура председателя
Уфимского научного центра Российской академии наук, президента Академии
наук Башкортостана, лауреата премии Ленинского комсомола и Государственной
премии СССР 1983 года, основателя Института механики многофазных систем,
члена Национального Комитета России по теоретической и прикладной механике,
члена редколлегии основных ведущих международных журналов по механике
Роберта Искандеровича Нигматулина*. Да,
* По правилам, фамилия Нигматуллин пишется с двумя «л», хотя в российских
официальных документах в подобных фамилиях (имеющих арабское происхождение) зачастую
– одно «л». Вторая часть таких фамилий, как Нигматуллин, Идиятуллин, Абдуллин..., если
отбросить окончание «ин», означает имя Аллаха: Нигмат Аллаһ – подарок Аллаха, Идият Аллаһ
– верный путь Аллаха, Абд Аллаһ – раб Аллаха.
319
по известным причинам он носит другую фамилию, хотя по происхождению
принадлежит к роду Терегуловых. Роберт Искандерович Нигматулин – видный
ученый в области механики, исследователь с мировым именем, действительный
член Российской академии наук (с 1991 г.) – родился 17 июня 1940 г. в Москве*.
Рос на Арбате, где в одной из коммунальных квартир ютилась семья. Окончил
МВТУ им. Баумана (1963 г.) и механико-математический факультет МГУ им.
Ломоносова (1965 г.). Его отец – Искандер Нигматуллович Терегулов (1908 г.
рожд.) был младшим братом упоминавшегося выше профессора медицины
Гениатуллы Нигматулловича. В постреволюционные годы Искандер
Нигматуллович Терегулов вынужден был стать Нигматулиным (приняв фамилию,
производную от отчества). Он офицером прошел Великую Отечественную войну,
попадал в окружение. В 1943 г. был отозван с фронта для участия в разработке
нового оружия.
Талант Искандера Нигматулловича, его природный ум проявились в точных
науках. Специалист в области энергетики, он преподавал в МВТУ им. Баумана.
Родители председателя УНЦ РАН встретились и поженились в Янган-Тау.
Дед по матери – Лутфулла Абдулгазизов на рубеже веков учительствовал в
Белорецком районе, был директором Серменевской школы. Несмотря на то, что
семья жила в Москве, с Уфой, с Башкортостаном Роберта Искандеровича многое
связывает, здесь его корни, он часто приезжал сюда и в детские, и в юношеские
годы, и будучи профессором МГУ. В Московском университете прошел путь от
студента до профессора.
Теория и практика тесно переплетены в его творческой научной
деятельности. Вместе с тем Роберт Искандерович и талантливый педагог. Среди
его учеников около двадцати докторов наук и свыше сорока кандидатов наук. В
70-е годы у него установились тесные деловые контакты и с ведущими учеными
Башкирии, исторические, сословные, родственные корни дали свои ростки теперь
уже на профессиональной почве.
На вопрос корреспондента «Вечерней Уфы», как случилось, что именно его
попросили возглавить Уфимский научный центр, Роберт Искандерович ответил:
«Когда научная общественность Башкирии
* В статье использованы материалы, подготовленные для Башкирской энциклопедии, и
статья Р. Красновой «Академик с Арбата» (Вечерняя Уфа. 1993. 20 мая).
320
разделилась в своих взглядах, руководство Академии наук обсуждало со мной эту
трудноразрешимую ситуацию. Обращались ко мне и руководители Республики
Башкортостан, и ученые, представляющие институты Центра, и другие научные
учреждения. Зная мои давние научные связи, информированность в научно-
организационных проблемах новой республиканской академии, меня и попросили
возглавить Уфимский научный центр. Учитывалось и то, что я избран почетным
членом Академии наук Башкортостана».
Наверное, учитывалось и другое – молва о человеке, которая, как известно,
бежит впереди него. Думается, при общей напряженности в обществе, что
отразилось и на академической среде, никого бы не устроило, если бы
руководителем одной из важных ячеек общества, коей является наука, стал бы
человек, забывающий о понятиях чести и долга. Тут нужно быть и выдающимся
ученым, имеющим авторитет в профессиональной среде, и высокопорядочным,
интеллигентным человеком, лидером, умеющим тянуть воз административных
обязанностей, и в то же время психологом, умеющим вникнуть во все тонкости
быстро меняющихся событий. И при этом не забывать своих корней. Роберт
Искандерович всегда помнит, сыном какого народа он является, на какой земле
вырос, прекрасно говорит как на татарском и башкирском, так и на русском,
владеет иностранными языками. Р.И. Нигматулин является членом Меджлиса
татарских мурз. «От рождения до смерти стремитесь к получению знаний», –
говорит пророк Мухаммед в одном из своих хадисов. Академик Р.И. Нигматулин
(Терегулов) стремится не только получить их, но и использовать на благо людей.
Его успехи в науке и жизни – еще одно свидетельство таланта и ума, присущих
лучшим представителям татарского дворянства.
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы оставлять комментарии