В течение XVII в. количество стрелецких войск в Уфе постепенно увеличивалось. Если в 1592 г. была лишь 1 сотня пеших стрельцов, то в 1638 г. в Уфе на службе находилось 2 сотни пеших и 1 сотня конных стрельцов. В 1668 г. в городе было 3 сотни пеших и 2 сотни конных стрельцов. В 1669 г. стрелецкому приказу Уфы была продана сотня служилых татар и мещеряков . В то время как количество стрелецких сотников возросло, начальник стрелецкого приказа Уфы – стрелецкий голова – всегда оставался один. Служба дворян в сотниках и головах была единственным видом службы, которая предоставляла им гарантированное денежное и натуральное жалование. На этих должностях дворяне как бы уподоблялись служилым людям по прибору. Конечно, не по сословному определению, а по форме получения жалования. В отличие от всех других дворян, «емлющих» жалование с городом, стрелецкие головы и сотники получали не помощь и не пособие государства, а, как и его подопечные, именно плату за службу. При этом социальное положение стрелецких сотников было неизмеримо ниже статуса стрелецких голов. В течение XVII в. в стрелецких сотниках в Уфе служили 56 представителей 22 фамилий. Из них лишь 4 были написаны в сотники из дворян: И.В. Витезев, И.И. Лихарев, Г.И. Строшников и А.К. Щиголев. При этом все они были верстаны по дворянскому списку незадолго до их назначения в сотники. Основную массу сотников давали служилые люди иноземного и новокрещенского списка. Для них эта должность была наиболее притягательным видом службы, поскольку она еще и позволяла, при соответствующих условиях, отличиться на службе. В конце XVII в. восьми иноземцам и новокрещенам удалось поверстаться по дворянскому списку именно во время службы в стрелецких сотниках. Впрочем, должности начальных людей имели некоторые неудобные свойства. По свидетельству Катошихина, жалованье стрелецким сотникам выдавалось в полном объеме лишь при отсутствии поместий и вотчин. За каждые 100 четвертей владений высчитывалось пятая часть денежного жалования . В отличие от стрелецких сотников и голов, дворяне «емлющие» денежное жалованье с городом, имели возможность основную часть времени проводить в поместных деревнях, появляясь в городе только в случае сбора. Стрелецкие командиры могли отлучаться из города лишь на очень короткий срок.
Ермолаев И.П. отметил большую самостоятельность и более широкие полномочия стрелецких голов понизовых городов . Здесь стрелецкий голова был наделен правом рассмотрения всех гражданских исков стрельцов, кроме того, он полностью контролировал торговлю своих подопечных, собирал пошлины и определял цены на товары. Уфимский стрелецкий голова имел дело со значительными денежными средствами, трудно поддающимися учету. Так, в наказе стрелецкому голове Д.А. Аничкову предписывается «переписать все стрелецкие дворы, которые ставлены казенными деньгами, а будет которые дворы воровством стрельцы распродали, а сами с Уфы сбежали и ему Дмитрию за те государевы казенные деньги править на стрелецких поручиках..., а которые стрельцы, взяв жалованье денежное и хлебное с Уфы сбежали и не дослужив сроку и ему те деньги и хлеб вычитать из жалованья на поручиках.» .
Нередко масштабы злоупотреблений стрелецких голов приводили к тому, что уфимские стрельцы подавали коллективные челобитные, в которых требовали, чтобы «их стрельцов ведали воеводы, а головам их ведать не велено».
К числу наиболее доходных служб относились и должности воевод в Уфимских пригородах – Бирске и Соловарном городке. В обеих крепостях на постоянной службе находились лишь стрельцы и небольшой приказной аппарат. В отношении воеводской компетенции определенную специфику имел Соловарный городок. Как сообщает И.К. Кирилов, «главное управление и распоряжение Солеварным городком находилось в руках компании солепромышленников Осокиных, которые держали здесь соляные варницы» . Р. Игнатьев пишет, что «сначала в 1663 году на реке Усолке для воинского бережения был устроен острог тутошними жилецкими людьми и поместили в нем конных и пеших стрельцов. Но затем об укреплении крепости, содержании и обеспечении войска заботилось не правительство, а сами солепромышленники» . В своих челобитных в Приказ Казанского дворца Осокины определяли количество служилых людей, необходимое для охраны своих промыслов. В 1686 г. власти распорядились по их челобитью «поставить служилых людей против прежнего» . Они же ограничивали срок службы уфимцев, посланных в Соловарный городок по калмыцким вестям. В 1679 г. они просили, чтоб служилые люди «были у них помесячно, а не погодно». Нередко Осокины сами определяли кандидатуру воеводы. В 1676 и 1683 гг. по их челобитным были назначены на эту должность уфимцы А.И. Гладышев и Л.В. Телятев . Судя по наказам, даваемым воеводам Соловарного городка, их компетенция ограничивалась лишь «бережением от воинского прихода» . В 1679 г. по неизвестным нам причинам солепромышленники отказались испоместить около городка 530 служилых людей иноземного и новокрещенского списка из Уфы . Но поскольку из Соловарного городка в Уфу поступала не только соль, но и значительные денежные налоги в городскую казну, то власти в целом не препятствовали подобным проявлениям самостоятельности компании Осокиных. По меткому выражению И.К. Любавского: эти посадские люди были своего рода служилыми людьми, обслуживающими потребности города .
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы оставлять комментарии